Гарем «Все включено»

– Не знаю, – призналась я. – Но что-то меня беспокоит… Что-то такое, связанное с проникновением в кабинку… Мне это даже снилось, но я не запомнила тот сон, так, обрывки какие-то…

– Про терракотовый купальник? – припомнила подружка.

– Блин! Ирка! Точно! – Я аж подпрыгнула от полноты чувств. – Та баба, что лишилась чувств в кабинке, была в терракотовом бикини! Я увидела его, когда ее подружка прошмыгнула в приоткрытую дверь!

– И что?

– Не понимаешь? Присядем. – Я усадила подружку на ближайшую лавочку, чтобы не подпрыгивать посреди дорожки, беспокоя неуместной физкультурой фланирующий по променаду народ. – Вспомни: из кабинки эти две тетки – обморочная и ее спасительница-подружка – вышли в этнических нарядах. Все в тряпках с ног до головы, как две мумии, только черные.

– Ну, ты как-то помягче давай, чего сразу мумии, у каждого народа свои традиции. – Ирка решила проявить толерантность. – Закрепощенные женщины Востока, что с них взять…

– Да какие же они закрепощенные, если обморочная купалась в бикини, да еще такого цвета, в котором загорелое тело кажется голым!

– Упс, неувязочка, – согласилась подружка. – А как же так-то? Купалась раздетой, а из кабинки вышла вся замотанная – где логика?

– А логика появляется, если предположить, что эта обморочная баба никакая не закрепощенная! И даже не обморочная! – Я не забыла, что видела на полу в кабинке шприц с иглой. – Боже мой, Ирка, я все поняла! Эта мымра, которой я любезно помогла, тетке в бикини никакая не добрая подружка. Наоборот! Бикинистая зашла в одну кабинку, а мымра в другую – соседнюю. Потихоньку кольнула бикинистую в ногу какой-то дрянью – перегородки между кабинками не сплошные, до пола не достают, – а потом вышла и изобразила на публику волнение: мол, подруженьке, кажись, плохо сделалось, помогите, люди добрые… И мы с тобой, люди реально добрые, конкретно помогли: я ей кабинку открыла, ты их до «Скорой» довела.

– Опять не вижу логики, – возразила подружка. – Зачем одной тетке надо было вырубать другую, если в больничке хворую все равно приведут в порядок?

– Так это если они действительно в больничку поехали! – немного подумав, рассудила я. – А если «Скорая» была липовая? Или просто водителя подкупили, чтобы он сделал левый рейс? В Москве вон некоторые беспринципные граждане «Скорые» специально вызывают, чтобы с сиреной и мигалками через пробки проехать, это даже в новостях показывали. Почему бы и тут чему-то такому не быть? Люди – они всюду одинаковые!

– Погоди, погоди! А куда же ту обморочную, по-твоему, на «Скорой» повезли, если не в больничку?

– Вот это главный вопрос! Куда ее умчали – не знаю. Зато догадываюсь – откуда. – Я кивнула на лифт, высящийся рядом с пляжем.

Ирка внимательно осмотрела подъемник снизу вверх, провожая взглядом набитую людьми стеклянную кабинку.

Помолчала, уточнила:

– Имеешь в виду – из того отеля?

– Из того или из другого. – Я покивала на белые здания на горе. – Смотри, как я думаю. Из этих отелей гости идут на обычный муниципальный пляж. Кто-то группой, а кто-то сам по себе. Одинокие интуристки, особенно блондинки, хорошо заметны, это во-первых, и многие из них не против с кем-то познакомиться, это во-вторых. Теперь представь, что одинокая баба внезапно не возвращается в свой отель. Как думаешь, кто-то будет ее искать?

– Ну-у-у… Разве что турфирма, если она прилетела по путевке, да и то только в день отлета, я полагаю, – рассудила Ирка. – А если она не брала тур, то разве что близкие на родине забеспокоятся или на работе спохватятся, что у сотрудницы отпуск затянулся… Но погоди! В отеле-то непременно заметят, если гостья не освободит номер вовремя! Представь, срок аренды вышел, бабы нет, а в номере ее чемоданы и личные вещи – это уже повод бить тревогу, по-моему!

– А если нет ни бабы, ни ее чемоданов и вещей? – вкрадчиво молвила я.

– Тогда для администрации отеля все в норме, но… Стой! Ты ведь сейчас описала ситуацию с нашей Дуней!

– Вот именно.

Мы помолчали, задумчиво глядя на шелковое море и бархатное небо над ним. Красивая картина как-то вдруг перестала быть лирической.

– Как ты считаешь, не надо ли нам поделиться этими соображениями с Касатиковым? – задумчиво спросила Ирка.

– Я думаю, нам надо самим навести справочки в отелях, – сказала я. – И если выяснится, что такое действительно уже бывало – одинокие иностранки съезжали до срока по-английски, не прощаясь, то мы расскажем все Максимушке…

– И утрем ему нос, – верно поняла меня добрая подруга. – А то развыпендривался, устроил нам показательные выступления – с окном разобрался, отпечаток нашел… Мы тоже не лыком шиты!

Касатику за его поздним ужином в этот момент должно было крепко икнуться, я думаю.

– Я знаю, что мы сделаем, – сказала я и встала с лавочки. – Идем домой, мне нужен интернет.

– Для чего?

– Чтобы зайти на «Букинг». – Я снова посмотрела на здание, похожее на огромный белоснежный лайнер. – Ты же не против немного пожить в этом прекрасном отеле?

– А это не слишком дорого? – забеспокоилась моя рачительная подруга.

– Ну, сутки-то мы потянем, я думаю.