Гарем

— Они все время мне обещают принести это, а сами ничего не несут. — Жалобный голос замолк, и девушка увидела, как тонкая рука потянула одно из покрывал на обнаженное плечо. — И мне так холодно, мне все время почему-то холодно. Пожалуйста, кадин, подложите поленьев в жаровню. — Женщина вздрогнула.

— Как пожелаете.

Селия наклонилась над маленькой горелкой, стоявшей у подножия ложа. Что могло пылать в этой жаровне, наполняя помещение таким неприятным запахом?

— Но у вас вовсе не холодно. Здесь тепло, прямо как в купальне.

Селия выполнила просьбу, в комнате посветлело, но женщина снова отпрянула в тень.

— А вы точно не призрак? — Голос звучал не громче шепота.

— Точно, совершенно точно. Призраки и гули — это всего лишь выдумки.

— Ох нет, нет, нет, что вы! — Неожиданный порыв женщины даже напугал девушку. — Никакие не выдумки. Я сама видела их! Можно, я взгляну в ваше лицо?

— Конечно, взгляните.

Селия взяла в руки лампу с пола и приподняла ее. При этом движении луч света проник на минутку в альков. Лишь на одно короткое мгновение, но девушке этого хватило, чтобы встретить взгляд ввалившихся глаз истощенного существа, со страхом смотревшего на нее.

Защищаясь от этого лучика, женщина подняла руку, но почти сразу опустила ее, и Селия, к своему ужасу, увидела, что у загадочной особы нет лица. Вместо него сверкала маска, мозаика из драгоценных камней, прилепленных ко лбу и щекам. Волосы, висевшие свободными прядями по бокам этого страшного лика, были густыми и очень черными, такой глубины цвета, что даже отливали синевой. Черные сверкающие глаза, сильно обведенные сурьмой, лили свой свет прямо из мозаичной пестроты камней. Эффект был до того ярким и одновременно пугающим, что Селии показалось, она видит перед собой византийскую принцессу старых дней, вставшую из могилы.

— Что они с вами сделали? — Она опустилась на колени.

— О чем вы? Никто со мной ничего не делал, — грустно прозвучал голос женщины, пальцы пробежали по щекам, ощупывая гладкие грани камней. На лице ее отразилось мимолетное удивление, будто она ухитрилась забыть о том, что они там находятся. — Мне сказали, что я расчесывала кожу на лице, не знаю… Я что-то не припомню. Я больше не хочу смотреть на себя в зеркало и потому закрыла лицо камнями.

При этих словах пальцы женщины метнулись к предплечью другой руки и принялись яростно раздирать его. Селия с ужасом увидела, что на этом месте зияет открытая рана.

— Пожалуйста, не делайте этого. — Она поймала ее руку и удержала. Рука оказалась невесомой, будто выбеленная жарким солнцем кость. Сколько этой женщине может быть лет, про себя задалась вопросом Селия. Тридцать? Сорок? А может, сто? Догадаться было невозможно.

— Вы принесли мне что-нибудь? — снова спросила та, и черные глаза тревожно взглянули на Селию. — Пауки опять приползали сюда, кадин, они бегали прямо по мне. — С легким криком она обхватила руками голову, прикрыла волосы, затем ее ладони заметались по покрывалу, смахивая что-то невидимое. — Прогоните их, прошу, прогоните их всех!

— Все в порядке, никаких пауков больше нет. — Селия старалась, чтобы ее голос звучал спокойно и убедительно.

— Нет? Пауков больше нет?

— Нет, нет. — Селия склонилась к женщине, взяла в ладони ее исхудавшую руку и тихо спросила: — Могу я узнать, кто вы, кадин?

— Кто я? — недоумевающе переспросила та и подняла на Селию жалобные глаза, слезившиеся, как у старухи. — Но все знают, кто я.

— Конечно, все знают, — улыбнулась ей девушка. — Во дворце каждому известно, что вы любимая наложница нашего султана. И что вас зовут Хайде. Хайде-кадин.

При звуке своего имени женщина вздрогнула, и опять ее ногти судорожно заскребли кожу на руке. Потом, обессиленная, она откинулась на подушки. Селия тревожно оглянулась, вдруг осознав, как долго уже длится ее отсутствие.

— Мне пора возвращаться, — прошептала она.

Хайде не отозвалась, но, когда девушка приподнялась, чтобы уходить, ухватила ее за подол платья.

— Откуда вы узнали, что я здесь?

— Мне рассказала о вас Гюляе-хасеки.

— Гюляе-хасеки? — переспросила женщина совершенно равнодушно, будто это имя она услыхала в первый раз в жизни.

— Да.

Селия подумала было поведать ей о судьбе хасеки, но потом решила не делать этого. Не стоит волновать несчастную. Кроме того, этой женщине, в ее украшенном драгоценностями одиночестве, скорее всего, нет никакого дела до судеб гарема. Тут Селии пришла в голову новая мысль, и она присела на край ложа.

— Гюляе-хасеки рассказала мне кое-что еще. Вернее, она начала, но не успела докончить. Мне кажется, кадин, что вы могли бы тоже знать об этом. Я говорю о Ночных Соловьях из Манисы.

Женщина мгновенно насторожилась, все ее поведение изменилось на глазах Селии. Она со страхом уставилась на девушку.

— Кто же не знает о Ночных Соловьях из Манисы? — начала она, но вдруг голос ее смолк, взгляд скользнул в сторону, и женщина, краем глаза заметив муху, ползшую по обшитой деревом стене, принялась следить за ней, отвернувшись от Селии.

— Вы говорили, кадин… — Селия слегка прикоснулась к руке женщины, желая вернуть ее мысли в прежнее русло.