Гарибальди

Вокруг станции собралась большая толпа. Еще немного, и началось бы кровопролитие. Депутат Криспи послал телеграмму председателю совета министров, настаивая на отмене ареста, так как Гарибальди и без того хочет ехать на Капреру. Но ответа не последовало. Гвальтерио, министр внутренних дел, предпочел ответить не ему, а Камоцци, приказав применить при аресте силу. Час спустя подполковник Камоцци заявил, что больше ждать не намерен: он обязан исполнить приказание. Не помогло и заявление Гарибальди, что он изнурен после стольких дней лишений и не в состоянии сейчас вынести долгого путешествия. Четыре карабинера подошли к Гарибальди, унтер-офицер предложил «следовать за ними». Генерал продолжал сидеть. Альберто Марио и другие товарищи снова вынули револьверы, но Гарибальди крикнул:

— Я запрещаю вам из-за меня проливать итальянскую кровь!

Карабинеры силой подняли его со скамьи и, держа за ноги и под мышками, донесли до ожидавшей его кареты.

Арестованного Гарибальди отвезли в Вариньянскую тюрьму, где он содержался три недели. 22 ноября 1869 года из тюрьмы он написал посланнику Соединенных Штатов следующее письмо: «Г-н посланник! Я нахожусь здесь в зловонном месте, прошу оказать мне ваше покровительство; добейтесь, чтобы меня перевели в более приличное помещение».

Правительство снова потребовало от узника, чтобы он дал слово не уезжать с Капреры, или же согласился отправиться на год в океанское путешествие на военном судне, или, наконец, поехал в Египет «посмотреть на пирамиды».

— Какой там Египет! Какие там пирамиды! — ответил Гарибальди. — Я прошу только разрешить мне вернуться на Капреру свободным, как приличествует депутату и генералу итальянской армии, человеку, никогда не нарушавшему законов нашей страны. Обещаю никуда с острова не уезжать, но только до 1 марта 1868 года, так как зимой никаких экспедиций не совершают.

26 ноября его отвезли на Капреру.

С 1868 по 1870 год Гарибальди не только не уезжал никуда с Капреры, но вообще прекратил всякую переписку со знакомыми. Казалось, что он окончательно сошел с политической арены…

Но вот разразилась Седанская катастрофа: 2 сентября 1870 года Наполеон III, стоявший во главе стотысячной французской армии, позорно сдался на капитуляцию, сообщив прусскому королю Вильгельму: «Не имея возможности умереть среди моих войск, я принужден передать свою шпагу в руки вашего величества».

4 сентября Наполеон Бонапарт III был низложен, и во Франции была провозглашена республика. Первой мыслью итальянских патриотов было: наконец-то сейчас можно завоевать Рим!..

Под давлением настойчивых требований масс король Виктор Эммануил решился, наконец, послать в Рим войска.

Заручившись согласием французского «правительства национальной обороны», Виктор Эммануил 8 сентября послал Пию IX ультиматум, но папа категорически отказался вступать в какие бы то ни было переговоры о сдаче Рима. При известии о приближении к Риму отряда генерала Кадорны, стоявшего во главе экспедиции, Пий IX приказал запереть и забаррикадировать городские ворота. Одновременно с Кадорной к Риму подступила болонская дивизия во главе с Нино Биксио, состоявшим в то время на действительной службе в итальянской армии. Наконец у стен Рима скопились многочисленные волонтеры, стекавшиеся отовсюду и громкими криками требовавшие взятия Рима.

Внезапно король заколебался и приказал всем им остановиться в восьми милях от Рима. Он все еще не осмеливался вступить в борьбу с главой католической церкви. Войско «святейшего отца», не теряя времени, начало бомбардировать со стен Рима позиции осаждающих. Четыре часа продолжалась бомбардировка, а король все еще медлил с ответом. Тогда Биксио, верный ученик Гарибальди, решил действовать на свой риск и страх. Огнем своей артиллерии он проделал брешь в аврелианской стене у Порта Пиа. Первыми туда ринулись волонтеры. Это было прекрасным предлогом для вмешательства королевских войск. Сквозь брешь они вступили в город, но предварительно папе было послано почтительнейшее письмо короля, полное извинений. В этом письме «смиреннейший, покорный и набожный сын святейшего отца» чистосердечно сознавался, что «вынужден взять на себя ответственность за порядок на полуострове и за безопасность святого престола исключительно для того, чтобы спасти свою корону и папу от крайних оскорблений космополитической революции,и с этой целью занимает необходимые позиции». Он обещал действовать только в примирительном духе, пытаясь «согласовать права римского населения с неприкосновенностью святейшего отца, его духовной властью и независимостью святого престола». В заключение король просил «его святейшество дать ему апостольское благословение». Так или иначе, дело было сделано. Рим был взят.

2 октября сорок семь тысяч римских жителей бросили в урны записки со словом «Si» («Да»), Этим голосованием Рим был присоединен к остальной Италии.