Гармоника

— Я сижу в Гранатовом зале, в Кремле, среди таких же приглашенных, нас человек двадцать. За нашими стульями толпа журналистов и треноги с телекамерами. Ведущий объявляет, «для награждения приглашается, лауреат Нобелевской премии, доктор экономических наук, Академик Петров Василий Иванович». Я встаю, у меня в руках красивая трость, прихрамывая, иду к небольшому подиуму, мне Президент России, прикрепляет на грудь Золотую Звезду Героя России и букет цветов. Бурные аплодисменты. — Смущенно рассказывает Василий.

— Ну, этот сон скорее фантастический, чем кошмарный, — растерянно произнесла учитель. Она, как и все женщины верила в приметы и была склонна к мистике. Относясь к вещим снам, как к чему то естественному. Услышанное ее шокировало, с этим Петровым последнее время связывали разные слухи, порой фантастические. Старушки на завалинке, поговаривали, что в него вселился бес. Уж больно гладко и красиво, он начинал иногда говорить. Прям как по радио, заслушаешься.

— Кошмар в том, что Нобелевскую премию я получил за монографию «Европейский Союз, взлеты и падение». В моем сне вся Европа объединилась в одно государство, исчезли границы между странами, самое странное в него вошли бывшие члены соцлагеря и даже наши прибалтийские республики. Это же кошмар! Я не говорю о том, что в России правит Президент! — Возмутился Василий.

— Так! Дочитался! Ты вот, что Василий, не рассказывай этот сон никому, не надо! А то запишут в диссиденты, не отмоешься! — Посоветовала учительница нахмурившись.

— Я в вещие сны не верю! Ерунда все это, тем более я собрался поступать в технический ВУЗ, с экономикой никак не связанный, — поспешил успокоить учителя Василий. — О, у нашего Петрова мания величия, мир изменится от того куда он поступит! Василий, ты забыл, что историю делают массы, а не одиночки, — напомнила постулаты марксистско-ленинской теории учитель. — А вот в этом я с вами категорически не согласен! Не было бы Великого Ленина, не было бы Октябрьской революции и жили бы мы при проклятом царизме. Как сказал товарищ Сталин «кадры решают все». Именно благодаря нашим партийным лидерам вооруженным …. — Петров, если бы ты знал, как без тебя было хорошо, ну почему ты сегодня не опоздал на уроки, — прикрыв глаза ладонью, произнесла учительница, прерывая Василия. — Можно выйти? — Попросил Василий и, получив согласный кивок, покинул класс. Пустой коридор таил в себе опасность нарваться на директора или завуча, поэтому Василий поспешил скрыться в мастерской трудовика. Григорий Иванович встретил его как родного:

— Петров, тебя опять с уроков выгнали!? Рассказывай, что на этот раз натворил?

— Устроил диспут с учителем истории, о влиянии личности на исторический процесс. Я тут, где то читал, что если бы можно было путешествовать во времени и допустим, отправившись в прошлое убить Гитлера, когда он был еще маленьким гаденышем, то, как бы повлияла его смерть на дальнейшие исторические события? Автор утверждает, что. Вторая Мировая Война, все равно бы началась и была бы разрушительней и ужасней, а еще он поднимает вопрос, о гуманности, мол, нельзя убивать младенцев, даже если из них впоследствии вырастут монстры.

— Согласен с тобой, Гитлера надо было прибить пока он был в колыбели! Понимаю, почему тебя выгнала Надежда Степановна, ты Василий в последнее время стал слишком умным и много говоришь. Твой заказ еще не готов, но я над ним думаю, — огорчил своим известием Василия, трудовик. — Мне не к спеху, отцветут одуванчики, так будут другие цветы, пресс всегда в хозяйстве пригодится. Григорий Иванович, мне тут вспомнилось, как на ваших уроках мы после слесарки магнитом железные опилки собирали. Интересно зачем? И еще, мне нужны железные опилки, согласен обменять на спиртосодержащую жидкость, — улыбнувшись, предложил сделку Василий.

— Ну, что касается твоего вопроса! Не забыл, как на уроках физики изучали электромагнитное поле при помощи магнита, железных опилок и листа бумаги? Вот опилки, для проведения этого наглядного пособия мы и собираем. Что касается твоей просьбы, есть у меня небольшой запас, не успел отдать физичке, — обрадовал Василия трудовик и, покопавшись в шкафу, вытащил банку из под краски и передал в его руки. Банка была тяжелая, килограмма на три. Договорившись, что расчет будет сделан, когда Григорий Иванович привезет пресс, Василий покинул предприимчивого учителя.