Гарпии визжат

— Такой ветер, — пояснил Бабозо, и сново дохнул перегаром.

Качество ветра Гросс-Патриарха удовлетворило, и он, отодвинувшись от моряка, засобирался прочь. Спросил у Кэнэкты ключ от свободного номера, велел не тревожить.

— А шестая шхуна села на задницу! — провозгласил Бабозо ему вслед.

— На задницу? — не понял один из двух первых слушателей, в раздумиях прислоняясь подолом зелёной мантии к залитой вином стойке.

— Что непонятного? — фигурно развёл плечами Бабозо. — Шхуна села вроде бы на мель, но оказалось, что это не мель, а задница кракена. А из задницы-то у него ростут щупальца! Ты в курсе? Точно, растут! И капитан думал, что судно сидит на мели, а на деле-то его щупальца держат. И не просто держат, а к заднице подгребают. Так этот кракен и заглотил шхуну — точно говорю! Задницей и заглотил. Всё у них, кракенов, не как у людей. Всё у них через задницу!

Бабозо травил байки до самого утра, перебравшись уже от стойки за дальний столик. Зелёные мантии терпеливо слушали — к утру из общего зала народ разошёлся, и вокруг Бабозо остались только двое заказчиков истории о Саламине, да пятеро других Патриархов, да Кэнэкта поодаль, да заснувший в уголке матрос Бонг.

— Да, кстати, за Саламин, — сказал Бабозо напоследок, — однажды кракена обнаружили и там. Прямо в фонтане посреди города. Мерзкая тварь просочилась туда прямо из моря, да и завтракала спасшимися от неё на море матросами. А Саламин — городок людный. Кракен от жадности так объелся, что обратно ему никак.

Тут-то и выходит вперёд главный герой всего Саламина — одноногий пират по имени Зильбер. Размахивается своим костылём — да кракену прямо промеж глаз! А чудовище от этого удара чпок — и лопнуло! Все тут кинулись скорее его затаптывать. Затоптали щупальца, затоптали голову, затоптали задницу, затоптали рот. Один лишь глаз убежал.

Не верите? Точно убежал. Нет, сперва, понятное дело, укатился по уклону, но как докатился до порта, там как раз уклон кончился, вот он тогда встал на ножки и побежал. Добрался до пирса, а уже оттуда в воду бултых — только его и видели. А из того глаза — представь, парень — всё остальное в кракене отросло. И голова, и зад, и щупальца. Говорю же, моллюск он головозадый!

Вот и плавает он по сей день по морю Ксеркса. Какие моряки его с корабля видят — тут уж пиши пропало. Вот и спускаются с мачт, а кто и из трюма выходит, с юта, с бака — всей командой на палубу, становятся рядком и уныло затягивают песню, сочинённую специально для такого случая. В песне поётся: «А ждёт меня вдова, вдова у дома! Весёлая, весёлая вдова!».

— Замечательная песня! Очень пожходящая к случаю, — похвалил Гросс-Патриарх, который как раз спустился из своего номера. — Кстати, госпожа Кэнэкта, не будете ли вы любезны составить поимённый список всех моряков, которые были здесь вчера вечером и немедленно мне этот список предоставить?

Кэнэкта пообещала, что будет так любезна. Уточнила:

— Записать наличный состав подпольной дружины? — так хоть кого-то можно было исключить.

— Нет, всех. Всех, кто здесь вчера был. Ваших людей, не ваших — всех. Общее количество было пятьдесят четыре.

Что ж, Кэнэкта знала на память всех пятьдесят четверых. Она кликнула чернил, бумагу, перо — и размашистым почерком быстро всё написала.

— Замечательно. А теперь, не откажите в любезности, пригласите лиц, поименованных в списке, ко мне в комнату для индивидуальной беседы. Сегодня же с пяти вечера чтобы первый вошёл. И ни минутой позже.

Первым номером в списке стоял Бабозо.

* * *

Индивидуальная беседа со всеми, кто попался? Любопытный способ инспекционного смотра городской подпольной дружины, с иронией подумала Кэнэкта. Но что делать, если туговатый на выдумку Обсерваториум затрудняется вплетсти свою провокацию против руководимой ею разведки Ярала более естественным путём.

Что делать, когда и вовсе-то делать нечего?

Кэнэкта в точности выполнила требуемое. Пятьдесят четыре, так пятьдесят четыре. Обеспечить явку не так-то и сложно. Всё-таки к ней в «Ржавый якорь» случайные люди не заходят. И сами не хотят, и вышибала на входе старается.

В пять часов, как и было обещано, Бабозо первым вошёл в номер к Гросс-Патриарху. Там к тому времени собралась делегация зелёных мантий в полном составе — и как только разместились?

Выходя от Патриархов, Бабозо уступил место Бонгу — второму в списке. Вид имел необычно для себя недоумённый.

— Что там было? — спросила Кэнэкта. — О Саламине расспрашивали?

— Нет, — помотал головой Бабозо, — побрякушки какие-то ищут. Их главный вчера обронил.

— Это не ты? — строго спросила Кэнэкта.

— Да что я, закона не знаю?

Кэнэкта ему поверила.

А потом из номера Гросс-Патриарха вышел один из подручных Конана и передал Кэнэкте указание никого из прошедших беседу из трактира не выпускать.

— Что ж, — кивнула Бабозо разведчица, — проследуй-ка в общий зал. Выпивка за счёт заведения.

По мере индивидуальных бесед к Бабозо в общем зале присоединился Бонг, а там и все пятьдесят четыре подтянулись. Как и стоило ожидать, не ранее, чем к глубокой ночи.