Гарпия с пропеллером

– Хозяин и шофер не всегда одно лицо, – терпеливо объяснял Костя, – многие водят автомобили по доверенности. А на служебный транспорт обязательно выдается путевой лист. В нем точно указано, кто, когда и куда ездил. Ну, допустим, девятого февраля Иванов Иван Иванович отправился на Тверскую, потом в Подмосковье, из гаража выехал в восемь ноль-ноль, вернулся в двенадцать десять. Весь маршрут тщательно расписан.

– Эти листы сохраняются?

– Конечно, в бухгалтерии. Это документы строгой отчетности. Шоферу ведь выдают талоны или деньги на бензин. Он должен объяснить, сколько топлива израсходовал. Правда, на некоторых предприятиях особо не придираются, и водитель просто пишет: «Поездка по городу». Зато на других требуют до мельчайших деталей указывать путь.

Константин замолчал, а потом спросил:

– Номерной знак знаете?

– Нет.

– Зачем вам информация о «Волге»?

Я вздохнула:

– В двух словах не рассказать.

– Можно и не торопиться, – сказал он, – давайте поднимемся ко мне.

Глава 18

Квартира Константина выглядела ужасней нашего холла. Повсюду битые кирпичи, доски, пыль и строительный мусор. На кухне сиротливо стоял крохотный столик и две табуретки. Костя включил чайник.

– Сыр будешь? – перешел он на «ты».

Я кивнула, получила чай с бутербродом и начала рассказывать историю, случившуюся с Олегом Гладышевым.

Костя оказался хорошим слушателем. Когда я умолкла, он спросил:

– Хочешь мое мнение?

– Да.

– Поройся в личной жизни приятеля, думается, он кому-то трепанул про деньги. Может, любовнице.

– Олег любил Ленку.

Костя иронично улыбнулся:

– Типично женское заблуждение. Я тоже люблю жену, забочусь о ней, вот ремонт затеял, чтобы она из больницы в чистую квартиру вернулась, но это не помешает мне сходить налево. Любовница семейному счастью не помеха, здоровый левак укрепляет брак.

– Олег не такой!

– Все такие. Поговори с его женой, изучи его записную книжку, многие мужчины записывают «хитрые» телефоны на последней странице. Допустим, Иван Иванович и номерок. Позвонишь по такому, тут же выяснится, что никакого Ивана там нет, а проживает Аня или Таня.

– Ленка в больнице, – покачала я головой, – в сознание не пришла. Каждый день туда звоню.

– Почему в нее стреляли?

– Ограбить хотели. Лена часто забывала дверь запереть, вот они и воспользовались.

Костя налил себе еще чаю и покачал головой:

– Конечно, я всего лишь в дорожной инспекции работаю, но что-то в этом мне кажется странным. Зачем лезть в дом к не очень обеспеченной женщине?

– Так они зашли в первую попавшуюся квартиру!

– Она на каком этаже живет?

– На седьмом.

Костя хмыкнул:

– Однако! Далеко заехали. Обычно шерстят на первом. Да еще говоришь, лифтершу убили.

– Эти два преступления между собой не связаны. Баба Клава небось не захотела пустить в подъезд какого-нибудь отморозка.

Константин принялся насвистывать. Потом хлопнул ладонью по столу:

– Хорошо, завтра к полудню приезжай ко мне на работу, дам тебе список.

Костя был деловым человеком. На следующий день в начале первого в моих руках оказался листочек.

– В Москве осталось всего пять «Волг»-фургонов? – удивилась я.

– Их больше, – пояснил Костя, – но я тут покумекал и решил, что остальные ни при чем.

– Почему?

– Помнишь, немец сказал тебе, что шофер и пассажир вынули из машины носилки? Железные палки с брезентом? Допотопный способ переноса больных, но «Волги»-фургоны другими, современными каталками не оснастить. Следовательно, машину использовали по прямому назначению: для перевозки людей. Таких всего пять, остальные переоборудовали для других целей.

– Каких?

– Пробирки возят, белье в прачечную, питание в детские дома. Фургоны переделаны таким образом, что никакие носилки туда не лезут. Если твоего Олега и увезли с Рыльской улицы, то в одной из этих пяти машин.

Я вышла на улицу, села в «Пежо», раскрыла атлас и принялась прокладывать маршрут. Первый визит нанесла в Боткинскую больницу. Там меня ожидал сюрприз. «Волга»-фургон, несмотря на преклонный возраст, бойко бегала по улицам столицы, только управляла ею женщина, Калинина Нина Петровна.

– Старушка на старухе ездит, – хихикая, пояснил мне молоденький завгар, – никому из ребят неохота на развалюхе позориться, а Нине Петровне даже нравится, «Волга» у нее вроде персональной машины.

– Тридцать первого декабря позапрошлого года тоже она за рулем сидела?

– Больше некому, – ответил он, – если Калинина заболела, фургон тут куковать останется.

Я со спокойной душой вычеркнула первую строчку и отправилась в другую больницу. Там заведовал гаражом маленький сморщенный старичок с весело блестевшими глазками. Узнав, что к нему явилась корреспондентка, пишущая об истории автомобиля «Волга», дедок приосанился и вывалил кучу технических подробностей, от которых у меня закружилась голова. Карбюратор, амортизатор, генератор, катализатор…

– Так ваша «Волга» на ходу? – прервала я его.

– А как же!

– И кто на ней ездит?

Дедушка хитро подмигнул мне:

– А кто надо!

– Сделайте милость, познакомьте меня с шофером.

– Зачем?

– Ну, хочу расспросить о машине.

– Сам расскажу, – разозлился дедок и завел прежнюю песню.