Гарри, Драко и Тайная комната

Удивительное дело, но поющих открыток, столь щедро предоставленных ученикам преподавателем Защиты, пока никто не использовал. По крайней мере, за слизеринским столом пока еще ни одна песенка не прозвучала.

Стоило только Поттеру об этом подумать, как между его тарелкой и столовыми приборами Драко плавно опустилась, размахивая крыльями - половинками сердечка, большая розовая валентинка. Надо полагать, адресовалась она обоим мальчикам. Очевидно, и такое было возможно. На открытке был изображен гном, играющий на арфе, одетый в тунику голубого цвета. Голову его украшал венок из роз.

Как только открытка улеглась на стол, изображение ожило. Гном улыбнулся, кончиками пальцев коснулся струн на арфе, после чего слегка гнусавым голосом запел:

Глаза героя - две лягушки!

Да и ваще - он просто душка.

Другой же сладок, как дурман.

В его глазах седой туман.

Прочь убегают все русалки,

Коль две змеи играют в салки.

На вас с восторгом мы глядим.

Вам свое сердце отдадим.

Во всем Хогвартсе только два человека могли сочинить такое безобразие. Стоило глянуть на гриффиндорский стол, наткнуться на ухмыляющиеся рожицы рыжеволосых братцев, чтобы сразу стало понятно, что догадка Гарри и Драко касаемо авторства сего шедевра абсолютно точная.

После такой забавной рекламы открыток Локхарта те остатки, что лежали на столе Слизерина, быстро расхватали. Да и на столах других факультетов их скоро уже не осталось. Надо полагать, что никто всерьез поздравлять своего избранника таким убожеством не собирался. Но проявить фантазию и подшутить над «популярными» в школе личностями захотелось многим.

Хорошо хоть день был не учебным, а то можно было бы представить, как злились бы преподаватели, когда такими глупостями прерывали их занятия. А так больше всего пострадала мадам Пинс - заведующая школьной библиотекой. Гарри и Драко, которые заглянули туда, чтобы подыскать какие-нибудь толковые учебники по боевой магии (они ведь все еще не составили обновленный план работы их команды), стали свидетелями нескольких любопытных сценок.

К примеру, не ожидавшему сюрпризов Невиллу, который в этот момент погрузился в разглядывание подробного каталога растений магической Англии, кто-то прислал открытку с песенкой, в которой утверждалось, что парень могуч и свиреп, как бык. А еще некая весьма смелая девица - в шутку или всерьез - утверждала, что хотела бы иметь от Лонгботтома не меньше пяти детей.

Какой-то старшекурсник из Рейвенкло тут же в библиотеке получил довольно пошловатое послание с подробным описанием того, что аноним (явно мужского пола) хотел бы с ним проделать ближайшей ночью:

Твои щеки, как персика бок.

А в губах, знаю, сладостный сок.

Я хочу познакомиться ближе -

В поцелуе опустимся ниже,

Где волос черных милый пучок,

А под ним - твой могучий смычок.

Этой ночью его извлечем

И сыграем - нам все нипочем…

Библиотекарь вынуждена была вмешаться и, взмахнув палочкой, испепелила открытку, не дав ей исполнить песню до конца. Женщина ничего не сказала вслух, но по ее суровому лицу было видно, какого она мнения о моральном состоянии нынешней молодежи.

А вот с Перси Уизли произошла история другого рода. Гарри и Драко стали ее свидетелями в тот момент, когда оба уже собирались покинуть библиотеку.

Впрочем, начать следует с указания причины, по которой среди прочих в читальном зале находился и префект Гриффиндора. Отнюдь не потому, что он принадлежал к числу нудных заучек, которые грызут гранит науки даже в выходные дни. Старший брат Рона обладал феноменальной способностью очень быстро запоминать текст любой сложности. Это позволяло ему быть в теоретических предметах лучшим учеником, не просиживая долгие часы за учебниками. Не относился Уизли и к числу тех, которые любят знания сами по себе - вроде тех же Лонгботтома или Грейнджер.

На этот раз Персиваль находился в библиотеке ради прекрасных глаз Пенелопы Клиевотер - префекта Рейвенкло, между прочим. Именно ей парень писал любовные письма летом в прошлом году (хотя не факт, что отправлял). С началом учебного года об их романе уже знали все, кого эта новость в принципе могла заинтересовать. Хотя их отношения в полной мере назвать романом было сложно. Перси робко оказывал девушке знаки внимания, а Пенелопа притворялась, что не понимает, что за этими знаками внимания скрывается. Очевидно, девушка еще сама не разобралась, нравится ли ей рыжеволосый парень или нет, и насколько это у него серьезно.

Вот и в этот раз Клиевотер листала учебники и дополнительную литературу, а Уизли делал вид, что тоже занимается, хотя то и дело поглядывал на свою соседку, когда думал, что она ничего не видит, занятая книгой.

Именно в этот момент кто-то открыл дверь библиотеки, и через нее в зал влетела очередная поющая открытка. Каково же было удивление Перси, когда она подлетела к их с Пенелопой столику, и гномик на открытке загнусавил, обращаясь к девушке:

О, златовласая богиня,

Тебе поет твой солнцекудрый раб!

Я быть с тобою рядом рад.

Я по ночам шепчу твое лишь имя…