Гарри из Дюссельдорфа

Гарри медленно шел по Болькеровой улице. Мысли его путались, события странно преломлялись в мечтательной голове. Несмотря на то что ему шел только девятый год, он был очень развит, много читал, и все прочитанное не забывалось, оставалось жить в его сознании и вызывало новые мысли и мечты. Иногда Гарри представлял себя капитаном на большом фрегате, смело бороздящем моря и океаны. Иногда он видел себя атаманом разбойников, которые отнимают несметные сокровища у богатых и раздают их беднякам. Ему нравился Карл Моор, герой шиллеровской драмы "Разбойники", он слышал в лицее имена древних героев, граждан Греции и Рима, искавших правды и справедливости, и ему хотелось подражать им.

Когда Гарри проходил мимо лавки колбасника, он увидел такую сцену: жирный колбасник с тройным подбородком говорил своей жене, проливавшей горькие слезы:

- Что ты плачешь, дура? Лишь бы была спина, а палка всегда найдется!

Гарри сразу понял, что колбасница плачет потому, что курфюрст отрекся, а муж ее утешает. Хорошо утешает! И Гарри захотелось поскорее узнать, какая же будет новая палка... Мальчик понял также, что не все любили бывшего курфюрста. Он только что видел, как в водосточной кагане валялся старый горбун Гумнерн и во все горло выкрикивал слова французской нссешли:

"Cа ira, Ca ira" [Припев революционной песни времеи французской революции 1789 года: "Дело пойдет на лад"]. Гумперцу, пожалуй, курфюрст тоже не нужен...

ДОМ НА БОЛЬКЕРОВОЙ УЛИЦЕ

На следующее утро Дюссельдорф наполнился торжествующими звуками военной МУЗЫКИ. Горожане бросились к окнам и балконам, хозяйки торопились убрать с подоконников одеяла и перины, которые проветривали с утра; многие вывешивали ковры, выставляли, несмотря на раннюю и холодную весну, горшки с цветами.

Гарри проснулся рано, тихонько оделся, чтобы не разбудить шестилетнюю сестру Шарлотту, и зашел в маленькую гостиную. Отец, по обыкновению, сидел в глубоком кресле, укутанный пудермантелем [Пудермантель - накидка из полотна, которую надевали на плечи перед бритьем и стрижкой], а парикмахер ловко причесывал его, орудуя горячими щипцами и пудря его золотистые волосы. При этом вездесущий парикмахер бойко рассказывал о том, что сегодня в ратуше будут приносить присягу новому герцогу - Иоахиму.

- Этот герцог, - говорил парикмахер, - самого знатного рода и женат на сестре Наполеона. Он отличается очень тонкими манерами и носит черные волосы, прекрасно завитые в локоны.

Отец весело засмеялся и ласково погладил по голове Гарри.

- Сын мой, - сказал Самсон Гейне, - запомни сегодняшний день - 25 марта 1806 года. Великая французская армия пришла в наш город.

- Как, и Наполеон? - воскликнул Гарри.

- И он, наверно, посетит наш Дюссельдорф. Тебе везет: сегодня тоже не будет классов. - И, увидя улыбку на лице сына, добавил: - Теперь мы будем жить поиному: мои дела пойдут хорошо, к все смогут покупать английский вельветин.

Гарри не знал еще, что такое вельветин, но в этом слове для него прозвучала мысль о благополучии дома на Болькеровой улице, где они жили. Мальчик часто слышал разговоры о сукнах, о торговле, о векселях и кредиторах. Он знал, что у отца есть лавка, где продаются сукна, и даже читал в "Дюссельдорфской газете" объявление. Мать бережно хранила номер газеты, где красивым крупным шрифтом было напечатано: "Самсон Гейне оповещает уважаемых покупателей, что он живет на Болькеровой улице, вблизи Красного Креста, и там можно покупать по дешевым ценам разнообразные новомодные товары, кроме тех, которыми он торгует в своей лавке на Рынке".

За утренним кофе Самсон Гейне неожиданно для всех появился в необычном виде: на нем был темно-синий мундир с бархатными небесно-голубыми отворотами и золочеными эполетами. В форме офицера гражданской гвардии, которую он носил, когда французские республиканские войска в первый раз оккупировали Дюссельдорф в 1795 году, Самсон Гейне еще больше привлекал внимание красивой внешностью. Правильные черты лица, благородные, размеренные движения - весь его облик напоминал скорее аристократа, чем скромного купца, не очень удачливого в своих делах. Десять лет назад, в июле 1796 года, Самсон Гейне, тогда тридцатидвухлетний жизнерадостный и беспечный человек, прибыл в Дюссельдорф из родного Ганновера, чтобы попытать счастья в торговле. К тому времени он уже успел узнать превратности судьбы: побывал в военных походах принца Кумберлендского и с тех пор сохранил страсть к лошадям и собакам. У него совсем не было денет, когда он появился в Дюссельдорфе с шестеркой отборных лошадей и несколькими рекомендательными письмами от влиятельных лиц, в том числе и от младшего брата, Соломона, гамбургского банкира.

Если Самсону Гейне не очень везло в коммерческих делах, то его ждала удача в другом: он познакомился с Бетти фон Гельдерн, дочерью недавно умершего известного дюссельдорфского врача Готшалка фон Гельдерна.