Гарри Потер и Обряд Защиты Рода

У Джеймса и Сириуса из-за их анимагости много всяких заморочек. Оказывается, превращаться в животных сродни наркотику. Их просто тянет периодически погонять в лесу. Джеймс уверяет, что это ощущение – просто кайф! Я не стала его огорчать тем, что из-за своего токсикоза не могу находиться рядом с Блеком – ужасно воняет псиной! К тому же, анимагия откладывает отпечаток и на внешности и повадках. У Сириуса это лающий смех, манера принюхиваться. От себя добавлю, что и кобелистость. К счастью, у Джеймса от его оленя только хорошее – грациозные движения, благородство. А ещё он теперь единственный, чей запах мне нравится. У меня резко повысилась чувствительность, мой дорогой Дневник. Да и вообще, мое новое состояние, в котором я пребываю, очень многое во мне изменило. Мне это трудно описать, но… поверь на слово, милый друг, что беременность – это особое состояние женщины. Я очень нуждаюсь в том, чтобы Джеймс был рядом, обнимал меня, гладил, спал рядом со мной. Конечно, теперь я каждое утро смотрю в зеркало – не появляется ли живот! Кстати, моя дорогая сестрица тоже в положении. У нас по-прежнему очень натянутые отношения. Но я все равно исправно посылаю ей открытки на праздники и изредка звоню. Может, когда она родит, то станет хотя бы немножко добрее.

Элис теперь не только моя подруга, но и целительница, которая следит за беременностью. У меня будет мальчик, дорогой Дневник. Джеймс едва не сошел с ума от счастья. Сын, первенец. Даже Блек завистливо посмотрел на мой живот. А кто тебе мешает, друг Бродяга?

Возможно, я бы чувствовала себя совсем неплохо, если бы не постоянная боязнь потерять Джеймса и погибнуть самой. Тот-Кого-Все-Боятся безжалостен, и особенно к членам нашего Ордена. Совсем недавно мы едва не погибли. В наш дом явились Упивающиеся смертью. Спасло нас то, что мне, как беременной женщине, выдали постоянный портал до клиники св. Мунго. Мне и Джеймсу удалось сбежать. Джеймс панически боится оставлять меня одну. Если его нет ночью из-за дел в Ордене, он просит сторожить меня кого-нибудь из своих друзей. Признаться, я чувствовала себя неловко, когда рядом с моей кроватью разлегся Сириус Блек в виде огромного пса (собачьему слуху и нюху он доверяет больше, чем своему человеческому уму). Гораздо спокойнее и лучше я чувствовала себя, когда меня охранял Люпин. Вот и пригодилось то, что Ремус – оборотень. Даже когда он в человеческом обличии, у него потрясающее чутье и интуиция.

А на этом месте я хочу тебе кое в чем признаться, милый Дневник. Я не переношу Питера Петтигрю. Раньше я его просто недолюбливала, теперь не могу на него смотреть. Наверное, это из-за сна, который мне приснился, когда Ремус и этот коротышка ночевали со мной в доме. Это был отвратительный сон, ужасный, мерзкий! Меня жестоко тошнило, когда я проснулась. Даже стыдно описывать содержание этого сна, дорогой Дневник. Но я знаю, что если напишу тебе о своей проблеме, мне станет легче. Признайся, ты волшебный? Тогда прости за то, что напишу. Мне снилась огромная серая крыса, похожая на Петтигрю. Она сидела на нашей с Джеймсом постели. А потом… я увидела, что Петтигрю ласкает Джеймса. Невозможно описать словами то отвращение, которое я испытала! Даже когда я проснулась, и стало очевидно, что это был сон, меня так трусило, что напуганный Ремус отправился со мной в клинику св. Мунго. Естественно, я не рассказала бедному Люпину, какой ужас мне приснился. Более того, я постеснялась рассказать об этом и Джеймсу. С тех пор не могу видеть Петтигрю. Хотя он ничего плохого нам не сделал. Он бедный, жалкий, некрасивый и серый. У него больше нет друзей, кроме моего мужа, Ремуса и Сириуса. Он угодливый, но его подобострастный взгляд вызывает у меня отвращение. Он очень хорошо относится к Джеймсу и старается не замечать, как над ним подшучивает Сириус. Надеюсь, у меня хорошо получается скрывать свое омерзение, потому что я испытываю неловкость, когда кого-то несправедливо не переношу.

Я навязала своему будущему малышу целую гору одежды. Благодаря волшебству вязание происходит быстро и дает широкий простор моей фантазии. Наш домашний эльф тоже навязал кучу всякого добра моему мальчику. Не знаю, как бы я обходилась без Фигги. Он делает все домашние дела. Я из-за своего большого живота ни на что не гожусь. В клинике я давно уже не работаю. Джеймс велел мне уходить, едва узнал, что я беременна. Да и я сама понимала, что так будет лучше. Смотреть на страдания волшебников и их болячки – не самая лучшая картина для будущей мамы.

Моя сестра родила мальчика. Его назвали Дадли. Если честно, дурацкое имя, но, конечно же, в письме я написала только самые добрые слова и пожелания. Петунии делали кесарево сечение, что не удивительно. Маленький Дурсль родился с весом 5 килограммов, а это не смешно, учитывая комплекцию моей сестрички. Видимо, малыш Дадли пошел в папочку.