Гарри Поттер и Дары Cмерти

– Перстень, перстень, который превратился в крестраж! Марволо Мракс говорил, что на нём герб Певереллов! Я видел, как он им размахивал перед лицом того деятеля из Министерства, он ему это кольцо чуть в нос не засунул!

– Герб Певереллов? – насторожилась Гермиона. – Ты его хорошо разглядел?

– Не очень, – ответил Гарри. – Вроде там ничего такого особенного и не было – так, несколько чёрточек. Я вблизи-то его видел, уже когда он был треснутый.

Глаза Гермионы внезапно расширились – до неё дошло. Рон ошеломлённо смотрел на них с Гарри.

– Ух ты… Думаете, это опять тот же знак? Символ Даров Смерти?

– А почему нет? – взволнованно ответил Гарри. – Марволо Мракс был необразованный старикашка, жил в свинарнике и ничем не интересовался, кроме своей родословной. Если кольцо передавали из поколения в поколение, он мог и не знать, что это на самом деле такое. В его доме не было книг, и можете мне поверить, он не читал сказки вслух своим детям. Ему приятно было думать, что рисунок в перстне – это герб, потому что, с его точки зрения, быть чистокровным – всё равно что быть королем.

– Да… Всё это очень интересно, – осторожно сказала Гермиона, – и всё-таки, Гарри, если ты считаешь, что я подумала…

– А почему нет? Почему нет? – закричал Гарри. – В перстне ведь камень, правильно? – Он взглянул на Рона, надеясь на его поддержку, – Что, если это и есть Воскрешающий камень?

Рон даже рот раскрыл.

– Ух ты… А разве он может работать, если Дамблдор его разбил?

– Работать? Работать?! Рон, да он никогда не работал! Нет никакого Воскрешающего камня! – Гермиона вскочила на ноги, окончательно выйдя из себя. – Гарри, ты всё на свете стараешься подогнать под эту историю о Дарах Смерти…

– Подогнать? – повторил Гарри. – Так если всё само сходится! Я знаю, что на камне в перстне был знак Даров Смерти! А Мракс говорил, что получил его по наследству от Певереллов!

– Только что ты говорил, что не разглядел перстень как следует!

Рон спросил:

– Гарри, а как ты думаешь, где сейчас перстень? Когда Дамблдор его разбил, что он с ним потом сделал?

Но им с Гермионой было не угнаться за воображением Гарри.

Три волшебных предмета, или Дара, которые, соединившись вместе, помогут своему владельцу победить Смерть… Победить… Одолеть… Ниспровергнуть… Последний же враг истребится – Смерть…

Он уже видел самого себя, владеющего тремя Дарами, лицом к лицу с Волан-де-Мортом, чьи крестражи не шли ни в какое сравнение… Ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой… Может, это и есть ответ? Дары против крестражей? Всё-таки есть возможность, что он победит? Если у него будут все три Дара, может быть, они его защитят?

– Гарри!

Он почти не слышал Гермиону. Он вытащил мантию-невидимку и пропустил её сквозь пальцы. Ткань была текучая, как вода, и лёгкая, как воздух. За семь лет жизни в мире волшебников Гарри ни разу не встречал ничего подобного. Именно такая, как говорил Ксенофилиус: мантия, которая делает своего хозяина абсолютно невидимым на неограниченное время, причём его невозможно обнаружить никакими заклинаниями…

Вдруг Гарри ахнул:

– В ту ночь, когда погибли мои родители, мантия была у Дамблдора!

Гарри чувствовал, что у него горят щёки и голос дрожит, но ему было всё равно.

– Мама говорила в письме Сириусу, что Дамблдор взял мантию на время! Так вот в чём дело! Он хотел её изучить, он тоже думал, что это – третий Дар! Игнотус Певерелл похоронен в Годриковой Впадине… – Гарри слепо заходил по палатке. Перед ним открывались невероятные истины. – Он – мой предок! Я – потомок третьего брата! Всё сходится!

Эта уверенность придавала ему сил, как будто мысль о волшебных Дарах сама по себе была защитой. Он счастливо повернулся к друзьям.

– Гарри, – снова сказала Гермиона, но ему было не до неё; он развязывал дрожащими пальцами тесёмки Хагридова мешочка, висевшего на шее.

– Читай!

Гарри протянул Гермионе письмо своей мамы.

– Читай! Гермиона, Дамблдор взял мантию-невидимку! Зачем ещё она ему понадобилась? Он умел накладывать дезиллюминационное заклинание такой силы, что становился невидимым без всякой мантии!

Что-то блестящее упало на пол и закатилось под стул – доставая письмо из мешочка, Гарри нечаянно зацепил снитч. Он наклонился подобрать крылатый мячик, и вдруг на него обрушилось новое озарение. Гарри заорал от потрясения и восторга:

– Он здесь! Дамблдор оставил мне перстень! Он здесь, в снитче!

– Думаешь?

Гарри не мог понять, почему Рон так ошарашен. Для Гарри всё было яснее ясного. Всё одно к одному… Мантия – третий Дар, и как только он выяснит, как открывается снитч, у него будет второй, останется только отыскать первый Дар, Бузинную палочку, и тогда…