Гарри Поттер и Дары смерти

— Это вы так говорите, Элфиас, — фыркнула тетушка Мюриэль. — Я заметила, как деликатно вы обошли в вашем некрологе все острые углы!

— Сожалею, что у вас создалось такое впечатление, — с еще большей холодностью произнес Дож.

— О, всем известно, что вы преклонялись перед Дамблдором. Смею сказать, даже если выяснится, что онто и прикончил свою сестрицусквиба, вы все равно будете считать его святым!

— Мюриэль! — вскричал Дож.

В груди Гарри заструился холодок, никакого отношения к ледяному шампанскому не имевший.

— Что это значит? — спросил он у Мюриэль. — Откуда известно, что его сестра была сквибом? Я думал, она просто болела.

— Ну и напрасно думали, Барри! — объявила тетушка Мюриэль, явно довольная произведенным ею впечатлением. — Да и вообще, что вы об этом можете знать? Все происходило, мой дорогой, много лет назад, когда вас еще и в проекте не было, а даже те из нас, кто жили тогда, так никогда и не узнали, что там на самом деле приключилось. Потомуто я и жду так книгу Скитер, уж больно не терпится узнать, что она раскопала. Дамблдор всегда помалкивал о своей сестре!

— Неправда! — прохрипел Дож. — Абсолютная неправда!

— Он никогда не говорил мне, что его сестра была сквибом, — сказал, не подумав, Гарри, попрежнему ощущавший холодок в груди.

— А с чего бы он стал вам об этом рассказывать! — проскрипела Мюриэль и покачнулась на стуле, попытавшись сфокусировать взгляд на Гарри.

— Причина, по которой Альбус никогда не говорил об Ариане, — начал Элфиас сдавленным от переполнявших его чувств голосом, — на мой взгляд, совершенно ясна. Он был настолько подавлен смертью сестры…

— А почему ее никто никогда не видел, Элфиас? — проскрежетала Мюриэль. — Почему половина наших даже не знала о существовании Арианы, пока из дома не вынесли гроб, в котором ее похоронили? Где был ваш святой Альбус, пока Ариана сидела запертой в погребе? Блистал в Хогвартсе и ни разу не задумался о том, что творится в его доме!

— Что значит «запертой в погребе»? — спросил Гарри. — Как это?

Вид у Дожа стал совсем несчастный. А тетушка Мюриэль хихикнула и ответила Гарри:

— Мамаша Дамблдора была жуткой бабой, попросту жуткой. Родилась от магла, хоть и притворялась, как я слышала, будто это не так…

— Ничего она не притворялась! Кендра была достойной женщиной, — жалко прошептал Дож, однако тетушка Мюриэль не обратила на него никакого внимания.

— Заносчивая, властная, из тех волшебниц, для которых родить сквиба хуже смерти…

— Ариана не была сквибом! — прохрипел Дож.

— Это вы так говорите, Элфиас, но объясните тогда, почему она не училась в Хогвартсе? — поинтересовалась тетушка Мюриэль. И снова повернулась к Гарри: — И в нашито дни о сквибах нередко помалкивают. Однако довести все до крайности, запереть девочку в доме и делать вид, будто ее и на светето не существует…

— Да говорю же я вам, все было не так! — воскликнул Дож, но тетушка Мюриэль катила себе дальше, как паровой каток, попрежнему обращаясь лишь к Гарри.

— Сквибов, как правило, переводили в магловские школы, старались помочь им прижиться среди маглов. В этом было намного больше доброты, чем в попытках найти для них место в волшебном сообществе, где они навсегда остались бы существами второго сорта. Но, естественно, Кендре Дамблдор и в голову не могло прийти отдать свою дочь в школу маглов…

— У Арианы было хрупкое здоровье, — с отчаянием произнес Дож. — Слишком хрупкое, чтобы позволить ей…

— Позволить ей выходить из дому? — фыркнула Мюриэль. — Между прочим, ее никогда не приводили в больницу святого Мунго и на дом целителя ни разу не вызывали!

— Право же, Мюриэль, ну как вы можете знать…

— К вашему сведению, Элфиас, мой кузен Ланселот работал в то время целителем в святом Мунго. Так вот, он под строжайшим секретом сообщил моей семье, что Ариану там и в глаза не видели. Что представлялось Ланселоту весьма и весьма подозрительным!

Казалось, Дож, того и гляди, расплачется. Тетушка Мюриэль, явно наслаждавшаяся собой, щелкнула пальцами, требуя еще шампанского. Ошеломленный Гарри вспоминал о том, как Дурсли когдато запирали его, не выпускали из дому, старались, чтобы он не попался никому на глаза, и все за одноединственное преступление — за то, что он был волшебником. Неужели сестру Дамблдора поразила такая же участь, хоть и по причине совершенно обратной? Неужели ее держали под запором за то, что она не была волшебницей? И Дамблдор действительно предоставил ее этой участи, отправившись в Хогвартс, чтобы продемонстрировать всем свои блестящие дарования?

— Ну так вот, если бы Кендра не скончалась первой, — снова заговорила тетушка Мюриэль, — я сказала бы, что это она прикончила Ариану…

— Как вы можете, Мюриэль? — простонал Дож. — Чтобы мать убила свою дочь? Думайте, что говорите!

— Если упомянутая мать способна годами держать дочь под запором, почему бы и нет? — пожала плечами тетушка Мюриэль. — Однако, как я сказала, этого не случилось, поскольку Кендра умерла первой — отчего, так никто до конца и не понял…

— О, разумеется, ее убила Ариана, — сказал Дож, отважно силясь изобразить презрение. — Почему бы и нет?