Гарри Поттер и Дары смерти

Перед мысленным взором Гарри возник алый паровоз, тянущий среди поблескивающих полей и холмов переливчатую алую гусеницу вагонов, в одном из которых сидит он с Роном. Гарри не сомневался, что Джинни, Невилл и Полумна сидят сейчас бок о бок, быть может, недоумевая, куда подевались Рон с Гермионой, или разговаривая о том, как им лучше ставить палки в колеса новому режиму Снегга.

— Они едва не увидели, как я возвращаюсь, — сказал Гарри. — Я неудачно приземлился на верхней ступеньке, мантия немного соскользнула.

— И со мной каждый раз то же самое. Ну вот и она, — прибавил Рон, вытянув шею, чтобы получше разглядеть вернувшуюся на кухню Гермиону. — И чтото притащила, клянусь трусами Мерлина.

— Я вдруг вспомнила про эту штуку, — пояснила запыхавшаяся Гермиона.

Она принесла большую картину в раме и теперь, опустив ее на пол, схватила стоявшую на посудном столе расшитую бисером сумочку. Открыв ее, Гермиона принялась запихивать в сумочку картину, определенно великоватую для такого маленького вместилища. Впрочем, через несколько секунд картина исчезла, как и многое другое, в объемистых глубинах сумочки.

— Финеас Найджелус, — пояснила Гермиона и бросила на стол сумочку, которая издала при этом ставший уже привычным громкий дребезг.

— Виноват? — сказал Рон, однако Гарри уже все понял. Живописное изображение Финеаса Найджелуса обладало способностью перепархивать из портрета, находившегося на площади Гриммо, в другой, висевший в кабинете директора Хогвартса, — круглой комнате, расположенной наверху башни, где сейчас, вне всяких сомнений, сидел Снегг, с торжеством озиравший коллекцию серебряных магических инструментов Дамблдора, каменный Омут памяти, Распределяющую шляпу и, если только его не перенесли кудато еще, меч Гриффиндора.

— Снегг может прислать сюда Финеаса Найджелуса, чтобы он осмотрел дом, — пояснила, усаживаясь за стол, Гермиона. — Пусть теперь попробует. Все, что увидит Финеас, — это нутро моей сумочки.

— Умно! — одобрительно сказал Рон.

— Спасибо, — улыбнулась Гермиона, пододвигая к себе тарелку с супом. — Ну, Гарри, что еще случилось сегодня?

— Да ничего, — ответил Гарри. — Семь часов проторчал у входа в Министерство. Ее так и не видел. Зато видел твоего папу, Рон. Выглядит хорошо.

Рон благодарно кивнул. Они решили, что пытаться заговорить с мистером Уизли, когда тот входит в Министерство или выходит оттуда, слишком опасно, поскольку его постоянно окружали другие чиновники. Однако и мельком увидеть его — это уже было утешением, хоть и выглядел он очень усталым и встревоженным.

— Папа всегда говорил, что большинство министерских чиновников, чтобы добираться до работы, используют Сеть летучего пороха, — сказал Рон. — Поэтому мы Амбридж и не видим, она считает себя слишком важной персоной и пешком никогда не ходит.

— А как насчет той смешной старой волшебницы и коротышки в темносиней мантии? — поинтересовалась Гермиона.

— А, ну да, того, что работает в магическом хозяйстве, — сказал Рон.

— Откуда ты знаешь, где он работает? — спросила, не донеся ложку до рта, Гермиона.

— По словам папы, все работники Отдела магического хозяйства носят темносиние мантии.

— Ты нам об этом ни разу не говорил!

Гермиона опустила ложку в тарелку и подтянула к себе кипу записей и карт, которые они с Роном разглядывали, когда в кухню вошел Гарри.

— У нас тут ничего насчет темносиних мантий не записано. Ничего! — сказала она, лихорадочно перебирая страницы.

— Да ну, велика разница.

— Велика, Рон! Если мы хотим проникнуть в Министерство, где наверняка сейчас высматривают посторонних, и не попасться при этом, для нас важна любая мелочь! Мы об этом сто раз говорили. И какой смысл во всех наших разведочных вылазках, если ты даже не потрудился сказать нам…

— Черт возьми, Гермиона, ну забыл я какойто пустяк…

— Ты что, не понимаешь, что для нас нет сейчас во всем мире места опаснее, чем Министерство ма…

— Думаю, надо идти туда завтра, — сказал Гарри.

Гермиона умолкла на полуслове, так и не закрыв рта.

Рон поперхнулся супом.

— Завтра? — переспросила Гермиона. — Ты серьезно, Гарри?

— Серьезно, — ответил он. — Мы уже месяц как толчемся у входа в Министерство, подготовиться лучше нам все равно не удастся. А чем дольше мы будем откладывать вылазку, тем дальше может уйти медальон. Не исключено, что Амбридж его уже выбросила, он же не открывается.

— Если только, — вставил Рон, — Амбридж всетаки не открыла медальон, и тогда он успел овладеть ею.

— Для нее это большой разницы не составит, она и так злее некуда, — пожал плечами Гарри.

Гермиона, ушедшая в свои мысли, прикусила губу.

— Все самое важное мы знаем, — продолжал, обращаясь к ней, Гарри. — Знаем о запрете трансгрессии в Министерство и из него. Знаем, что теперь только самым важным чинам разрешено устанавливать связь их домов с Министерством по Сети летучего пороха, — Рон слышал, как на это жаловались двое невыразимцев. И примерно знаем, где находится кабинет Амбридж, поскольку уже ты слышала, как тот бородатый говорил своему приятелю…

— «Мне нужно на первый уровень, Долорес вызывает», — мгновенно процитировала Гермиона.