Гарри Поттер и двойной капкан

— Дамблдор, я не понимаю вас! — прохрипел Дансени, уже поднявшийся с каменного пола, немного придя в себя после проклятия Снэйпа. — Эта мразь приставала к Вивьен!

— Кристоф! — повысил голос Дамблдор. — Не смей так говорить о Северусе! Слышишь, не смей! Я запрещаю кому-либо из вас преследовать его в моей школе!

— Вы его защищаете, Дамблдор? — удивился Дансени. — Он же работает на Волдеморта — как вы могли взять его в школу?! Он ежедневно отравляет учеников своим присутствием, я уже молчу про Поттера!

— Кристоф, это не твое дело, что Северус Снэйп делает в Хогвартсе, — холодно произнес Дамблдор, — то, почему он здесь…это мое решение, основанное на моем видении ситуации. И я повторю тебе: не смей оскорблять или преследовать Северуса, Кристоф.

— Почему вы взяли его работать к себе, Дамблдор? — спросила Вивьен. — Вы же знаете, что Снэйп служит Темному Лорду…

— Нельзя делить людей только на хороших людей и Упивающихся Смертью, Вивьен, — так же холодно сказал Дамблдор девушке. — Ты не права, думая подобным образом о Северусе. Он не заслужил такой оценки с твоей стороны.

— А о ком он говорил? — спросила Вивьен. — Он что-то говорил о девушке, на которую я так похожа.

— Я не могу сказать тебе, Вивьен, — ответил старик, — это тайна Северуса, и он доверил мне ее, чтобы не подвергать свою жизнь опасности.

— Опасности? — удивилась девушка. — А причем тут опасность?

— Спроси его сама, — посоветовал Дамблдор, — если он сочтет нужным, он тебе расскажет. Извини, Вивьен, мне нужно проведать Северуса. Спокойной ночи.

* * *

Гарри никак не мог заснуть: перед глазами все стояли две диаметрально противоположные фигуры одного человека. Снэйп, несомненно, влюбленный в девушку, говорящий нежные слова, и Снэйп, подвергающий проклятию пытки молодого человека.

Гарри мысленно поддерживал Мастера Зелий, ответившего на неоправданное на него нападение со стороны Дансени, но, с другой стороны, Гарри был поражен, как Снэйп изменился, резко изменился рядом с женщиной.

Неужели любовь может творить такие чудеса с самым черствым, казалось бы, мужчиной на земле? Видимо, так и есть. Рядом с Вивьен или с Эммой, Снэйп просто преображался на глазах, превращаясь в чуткого, нежного и сентиментального человека, так непохожего на изверга, доводящего студентов до приступов истерики на своих уроках.

В одном Гарри был полностью согласен со Снэйпом — Вивьен должна была сказать Дансени, что сама бросилась в объятия мужчины. А так получилось, что Снэйп выглядел как, чуть ли не насильник, прижавший слабую девушку к себе, и силой старался заставить ее целовать себя. Гарри выбросил из своей головы Вивьен, поняв, что не стоит встать на пути у Мастера Зелий, который так влюблен в девушку. В том, что профессор Снэйп влюблен в Вивьен, у Гарри не осталось никаких сомнений. Раз Снэйп сам подошел к ней, причем, как понял Гарри, не в первый раз, тут уж не остается ничего другого подумать, как о серьезных чувствах Мастера Зелий.

И Гарри не злился на Снэйпа за то, что теперь у юноши нет ни Гермионы, ни Вивьен. Гарри прекрасно понял, что и Вивьен влюблена в Северуса, и никогда не ответила бы шестнадцатилетнему парню на зов его страсти, когда рядом с ней находится взрослый опытный мужчина, знающий толк не только с зельях, но и в искусстве любви, как успел заметить Гарри.

С трудом разлепив глаза, Гарри побрел в душ, чтобы хоть как-то проснуться после еще одной почти бессонной ночи. Рон поторапливал друга, ворча, что они уже опаздывают на завтрак, и ему не хотелось бы учиться с утра на голодный желудок. Кое-как покидав книги, пергамент и перья с чернилами в сумку, Гарри спустился в гостиную, где его ждал Рон, нервно описывая круги по комнате.

— Ты хуже девчонок, собирающихся на святочный бал, Гарри! — проворчал Рон. — Идем скорее, а то без завтрака останемся! И чего ты такой вялый сегодня?

— Спал плохо, — зевнул Гарри.

— О ком сегодня думал? О мисс Де` Лакруа опять? — усмехнулся Рон. — Ну, ладно, я пошутил.

Пока они шли к Большому залу, Рон без умолку болтал о какой-то ерунде насчет девчонок. Гарри чувствовал себя совсем разбитым, но надеялся, что после завтрака ему станет легче. Как он был не прав… Кое-как отсидев три часа на трансфигурации, Гарри мечтал только об одном — лечь и проспать все выходные. Но не тут-то было: только закончился урок, как к нему подлетел Рон.

— Гарри, завтра после завтрака у нас тренировка по Квиддитчу — ты придешь?

— Ох, Рон, — протянул Гарри, — я так устал. И надо же делать эти треклятые контрольные работы — ты все сделал?

— Нет, — ответил Рон, которого не волновали уроки накануне финального матча. — Так что?

— Я посоветуюсь с мадам Помфри, — сказал Гарри, — посмотрим, что она скажет.