Гарри Поттер и Кубок огня

— Вот-вот, — Сириус бросил кость гиппогрифу, сел на пол грота, взял хлеб и разломил пополам. — Вот уж не ожидал Барти, так не ожидал. Надо было ему побольше времени уделять семье. Нет, чтобы хоть изредка приходить домой пораньше, а то не знал, что за сын у него растёт.

Сириус стал крупными кусками откусывать хлеб и глотать, почти не жуя.

— А его сын тоже был Пожирателем смерти? — спросил Гарри.

— Кто его знает? — не переставая есть, ответил Сириус. — Когда его поймали, я уже был в Азкабане. Я уже потом всё это узнал, когда сбежал из тюрьмы. Парня схватили в компании людей, которые точно были Пожирателями смерти. Может быть, он просто оказался в плохом месте в плохое время, как эта ваша эльфиха.

— А Крауч пытался вызволить сына? — прошептала Гермиона.

Сириус расхохотался, и хохот его был похож на собачий лай.

— Вызволить сына? Крауч? А я-то думал, ты, Гермиона, поняла, что это за человек. Да он на всё был готов ради собственной репутации, он всю жизнь посвятил тому, чтобы стать министром. Ты же видела, как он поступил со своим домашним эльфом из-за того, что этот эльф навёл на него тень Чёрной Метки. Разве не понятно после этого, что за человек Крауч? Всех его отцовских чувств хватило только на то, чтобы устроить над сыном суд, да и суд-то этот Крауч устроил только для того, чтобы показать всем, как он ненавидит сына… а потом он его отправил прямиком в Азкабан.

— Он собственного сына дементорам отдал? — в ужасе спросил Гарри.

— Отдал, — ответил Сириус уже безо всякого веселья. — Я сам видел, как дементоры его вели, стоял у оконца в двери и смотрел. Ему и двадцати тогда не было. Посадили его в камеру рядом с моей. К вечеру он уже кричал и звал свою мать. Потом, правда, успокоился, через несколько дней… все успокаиваются… во сне только кричат…

С минуту Сириус безразлично глядел в одну точку, словно ему изнутри чем-то заслонили глаза, и всё стало ясно без слов.

— И он всё ещё в Азкабане? — спросил Гарри.

— Нет, — со вздохом ответил Сириус. — Нет, его там уже нет. Года не прошло, как он умер.

— Умер?!

— Там многие умирают, — печально сказал Сириус. — Большинство сходят с ума и перестают есть. Просто не хотят больше жить. Можно было даже сказать, когда узник умрёт, потому что дементоры чувствуют смерть и радуются. А сын Крауча и так уже болел, когда его привезли. Краучу с женой, как важному министерскому работнику, позволили перед смертью его навестить. Вот тогда я и видел Крауча в последний раз, он шёл мимо моей камеры и чуть не нёс жену на руках. Она тоже потом недолго прожила. Умерла от горя. Сгорела, как свечка, как и сын. А Крауч даже не приехал забрать тело сына. Я видел, как дементоры похоронили его за стенами крепости.

Сириус поднёс ко рту кусок хлеба, но тут же отбросил, схватил фляжку с тыквенным соком и в один приём осушил до дна.

— Вот так. Крауч думал, что всё у него в руках, а вон оно как вышло. — Сириус утёр губы тыльной стороной ладони. — Только что герой, министром магии чуть не стал, и вдруг… сын умер, жена, имя опозорено, и — я слышал, как сбежал из тюрьмы — его уже не так любят, как раньше. После смерти его сына стали жалеть, и многие себя спрашивали: как это, мальчик из хорошей семьи и вдруг попал в такую компанию? Только один ответ и напрашивался: отцу было не до него. Пост министра занял Корнелиус Фадж, а Крауча сместили на должность начальника Отдела международного магического сотрудничества.

Воцарилось долгое молчание. Гарри думал о том, как на Чемпионате мира по квиддичу в лесу Крауч выпучил от гнева глаза на своего провинившегося эльфа-домовика. Так вот, оказывается, почему Крауч взбесился, когда нашёл своего эльфа под Чёрной Меткой. Он вспомнил сына, позор и то, как он потерял доверие коллег по Министерству.

— Грюм мне сказал, что Крауч просто помешался на ловле чёрных магов, — сказал Гарри Сириусу.

— Да, я тоже слышал, что он как одержимый гоняется за чёрными магами, — кивнул Сириус. — По-моему, он всё ещё думает, что если поймает хоть одного Пожирателя смерти, то к нему станут относиться по-прежнему.

— Поэтому он и забрался в кабинет Снегга! — торжествующе воскликнул Рон, глядя на Гермиону.

— Да что в этом толку-то? — спросил Сириус.

— Как что? — воскликнул Рон. Сириус покачал головой:

— Нет, если Крауч подозревает Снегга, почему не приезжает судить ваш Турнир? Лучше повода, чтобы следить за ним, и придумать нельзя. Нет, что-то здесь другое.

— А что, у Снегга правда что-то недоброе на уме? — спросил Гарри.

— Доброе или недоброе, а Дамблдор Снеггу доверяет и… — начала было Гермиона.

— Да ладно тебе, Гермиона, — отмахнулся Рон. — Дамблдор, конечно, умный и вообще, так что ж, его теперь ни одному чёрному магу не провести?

— А зачем он тогда в прошлом году спас Гарри? Оставил бы его умирать, да и всё!

— Откуда мне знать? Может, он испугался, что Дамблдор его вышвырнет из школы?

— А ты что скажешь, Сириус? — громко спросил Гарри, и Рон с Гермионой замолчали.