Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления

Драко пытался запретить всем в своей армии строить заговоры, но это лишь привело к тому, что их стали строить тайком, никто не хотел отставать от солдат в других армиях. Оказавшись разбитым в последней битве в пух и прах, Драко сдался и снял запрет, но к этому времени его солдаты уже пустили свои планы в ход без единого руководства.

После того как солдаты рассказали ему свои планы, или то, что они называли планами, Драко попытался набросать схему победы в финальной битве года. Получившийся план содержал значительно больше трёх событий, которые должны произойти нужным образом, и Драко применил на бумагу Инсендио, а потом ещё и Эверто на пепел, потому что если бы его отец это увидел, он бы от Драко отрёкся.

Профессор Квиррелл сидел, облокотившись на стол и подперев голову руками. Его глаза были полузакрыты.

- А вы, мистер Поттер? Вы придерживаетесь того же мнения?

- Нам осталось только застрелить Франца-Фердинанда, и мы сможем начать Первую мировую войну, - заявил Гарри. - Вокруг творится полный хаос. Меня он полностью устраивает.

- Гарри! - негодующе воскликнул Драко.

Только в следующую секунду он понял, что сделал это синхронно с Грейнджер, причём одинаково возмущённым тоном.

Грейнджер испуганно посмотрела на него, Драко же постарался сохранить невозмутимое лицо. Упс.

- Именно! - воскликнул Гарри. - Я вас предал! Обоих! Опять! Ха-ха!

Профессор Квиррелл слегка улыбнулся, но его глаза остались полузакрытыми.

- А почему, мистер Поттер?

- Потому что, по-моему, я справляюсь с хаосом лучше, чем мисс Грейнджер или мистер Малфой, - ответил предатель. - Наша война - это игра с нулевой суммой, и неважно, насколько эта игра сложна в абсолютных единицах, важно лишь, кто в неё играет лучше.

Гарри Поттер учился слишком быстро.

По-прежнему с полуприкрытыми глазами, профессор Квиррелл посмотрел на Драко, затем перевёл вгляд на Грейнджер.

- По правде говоря, мистер Малфой и мисс Грейнджер, я никогда себе не прощу, если закрою этот бедлам раньше, чем наступит кульминация. Один из ваших солдат даже стал четверным агентом.

- Четверным?! - воскликнула Грейнджер. - Но в войне принимают участие только три стороны!

- Да, - произнёс профессор Квиррелл, - как ни странно, но факт. Не уверен, встречались ли в истории четверные агенты или армии с такой долей настоящих и мнимых предателей. Мы исследуем новые берега, мисс Грейнджер, и уже не можем повернуть назад.

Скрежеща зубами, Драко вышел из кабинета профессора по Защите. Но Грейнджер выглядела ещё более рассерженной.

- Гарри, я не могу поверить, что ты это сделал! - воскликнула она.

- Я прошу прощения, - произнёс Гарри. Впрочем, он совсем не был похож на человека, который просит прощения, его губы уже сложились в злорадную ухмылку. - Помни, Гермиона, это всего лишь игра. Так почему только генералы должны иметь право строить заговоры? И потом, что вы можете сделать? Объединитесь против меня?

Драко быстро переглянулся с Грейнджер, убеждаясь, что их лица стали одинаково непроницаемыми. Гарри всё больше и больше, в открытую злорадствуя, полагался на нежелание Драко действовать сообща с грязнокровкой. И Драко уже начинало тошнить от того, что это используется против него. Если так дальше будет продолжаться, он объединится с Грейнджер просто ради того, чтобы разгромить Гарри Поттера и посмотреть, как этот грязнокровкин сын тогда запоёт.

* * *

Самым ужасным было то, как быстро всё вырвалось из-под контроля.

Гермиона смотрела на пергамент, который ей дал Забини, и чувствовала себя абсолютно потерянной.

На пергаменте были имена, от имён тянулись линии к другим именам, некоторые из линий были цветными…

- Скажи мне, - произнесла генерал Грейнджер, - в моей армии есть хоть один не шпион?

На этот раз они беседовали не в генеральском кабинете, а в одном из заброшенных классов. Кроме них никого не было: по словам полковника Забини, он был практически уверен, что как минимум один из её капитанов - предатель. Скорее всего, капитан Голдштейн, но Забини не знал наверняка.

Услышав вопрос, молодой слизеринец иронично улыбнулся. В поведении Блейза Забини по отношению к ней всё время проскальзывало лёгкое высокомерие. Но он не проявлял активной неприязни: чего-нибудь похожего на насмешки, которые он отпускал в адрес Драко Малфоя, или возмущения, которое он высказывал в адрес Гарри Поттера. Сначала Гермиона беспокоилась, что Забини её предаст, но тот, судя по всему, отчаянно пытался доказать, что два других генерала ничуть не лучше его. Гермиона пришла к мысли, что Забини, наверное, с радостью бы продал её кому-нибудь ещё, но он никогда не согласится сыграть на руку Малфою или Гарри.

- Большинство солдат всё ещё верны тебе, я уверен, - ответил Забини. - Просто никто не хочет пропустить веселье. - Презрительное выражение на лице слизеринца ясно показывало, что он думает о людях, которые не воспринимают интриги всерьёз. - Поэтому они считают, что могут быть двойными агентами и втайне работать на нас, притворяясь, что они нас предают.