Гарри Поттер и методы рационального мышления

— А теперь, — сказал Гарри Поттер, — предположим, что, как и в случае с ростом, в рецепте есть много мест, где бумажка может быть «магической» и «немагической». Если у тебя достаточно «магических» бумажек — ты волшебник, если их много — ты могущественный волшебник, если слишком мало — магл, а что-то среднее — сквиб. Тогда, если женятся два сквиба, большинство детей должны тоже быть сквибами, но время от времени ребёнку везёт — он наследует большинство «магических» бумажек и отца и матери и становится волшебником. Хотя скорее всего не слишком сильным. Предположим также, что в начале у нас есть много могущественных волшебников и волшебниц. Если они будут жениться только друг на друге, они сохранят своё могущество. Но если они начнут жениться на маглорождённых, которые едва-едва могут колдовать, и сквибах... Понятно? Кровь не будет перемешиваться идеально, это будет стакан мелких камушков, а не воды, потому что именно так работает кровь. Время от времени всё равно будут появляться могущественные маги — те, кому повезёт получить много «магических» бумажек. Но даже они по силе не сравнятся с самыми могущественными волшебниками древности.

Драко медленно кивнул. Так ему это ещё никогда не объясняли. В том, как отлично всё сходилось, была неожиданная красота.

— Однако, — сказал Гарри, — это только

одна из гипотез. Предположим, что в рецепте есть единственная пара, в которой записано, волшебник ты или нет. Только одно место для «магических» или «немагических» бумажек. Тогда есть только три варианта. Обе бумажки «магические». Одна бумажка «магическая», а другая — «немагическая». Или обе бумажки «немагические». Волшебники, сквибы и маглы. Маглорождённые тогда будут рождаться не у настоящих маглов, а у двух сквибов — у двух родителей, у каждого из которых в рецепте по одной «магической» и одной «немагической» бумажке. Теперь представь, что ведьма выходит замуж за сквиба. У каждого ребёнка всегда будет по одной «магической» бумажке от матери, не важно, какая из них будет выбрана случайным образом. Но, как и при подбрасывании монеты, в половине случаев у ребёнка будет «магическая» бумажка отца, и в половине — «немагическая». Если верна предыдущая гипотеза, у детей от этого брака был бы слабый магический дар. Но в данном случае — половина будет волшебниками и ведьмами, по силе равными матери, а половина — сквибами. Ведь если в рецепте только одна пара, определяющая, волшебник ты или нет, то магия — это не стакан мелких камушков, которые могут перемешиваться. Это один волшебный камешек, камень мага.

Гарри выстроил три пары бумажек: на одной написал «магия» и «магия», на другой написал «магия» только на верхней, а третью оставил пустой.

— В этом случае, — сказал Гарри, — у тебя либо есть два камня, либо у тебя их нет. Ты либо волшебник, либо нет. Могущественными волшебниками будут более обученные и опытные. И если волшебники становятся слабее от природы

, не из-за утерянных заклинаний, а из-за утраченной способности их творить... что ж, может быть, они питаются как-то не так или ещё что. Но если этот процесс постепенен и неуклонно продолжается на протяжении более восьмисот лет, это может значить, что сама магия уходит из мира.

Гарри выстроил ещё две пары бумажек и достал перо. Вскоре в каждой паре было по одной «магической» бумажке и одной пустой.

— Что приводит меня к следующему предположению, — сказал Гарри. — Что происходит, когда женятся два сквиба? Подбрось монетку дважды. Могут получиться: орёл и орёл; орёл и решка; решка и орёл; решка и решка. В четверти случаев получается два орла, в четверти — две решки, а в половине случаев получится один орёл и одна решка. Так и с семьями сквибов. У четверти детей будет «магия-магия» — волшебники. У четверти — «немагия-немагия», маглы. А оставшаяся половина будет сквибами. Это очень старая классическая схема. Обнаружил её Грегор Мендель, которого до сих пор помнят, и это открытие стало первым шагом к разгадке секретов крови. Каждый, кто знает хоть что-то о науке крови, узнает эту схему в мгновение ока. Она не будет точной, ведь нельзя с уверенностью утверждать, что, подбросив монетку дважды сорок раз, ты получишь ровно десять пар орлов. Но если волшебников от семи до тринадцати из сорока детей, то это уже веское свидетельство. Поэтому я и хотел, чтобы ты собрал эти данные. Давай теперь на них посмотрим.

И, не дав Драко опомниться, Гарри Поттер выхватил пергамент у него из руки.

У Драко пересохло в горле.

Двадцать восемь детей.

Он не помнил точно, но около четверти из них были волшебниками.

— Шесть магов на двадцать восемь детей, — быстро подсчитал Гарри Поттер. — Что ж, картина становится яснее. И первокурсники применяли те же заклинания с тем же уровнем силы восемь сотен лет назад. Твой и мой тест приводят к одному и тому же выводу.

Молчание затянулось.

— Что теперь? — прошептал Драко.

Никогда в жизни он не был так напуган.

— Уверенности ещё нет, — сказал Гарри Поттер. — Мой эксперимент провалился, помнишь? Мне нужно, чтобы ты придумал для меня другой тест, Драко.