Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Палочку он, само собой, получил. Хуффульпуффцы доверяли ему вполне, разве что Эрни, когда передавал ее, выразил надежду, что Гарри хорошо подумает и использует ее лишь в том случае, если это действительно будет необходимо. По мнению Гарри, такой случай настал.

Наблюдая за происходящим с непривычной отстраненностью, Гарри мысленно напомнил себе, что до сих пор понятия не имеет, что за человек Северус Снейп. С тех пор, как их жизненные дороги в «Хогвартсе» пересеклись, Снейп вел себя, мало сказать, странно. Он ненавидел Гарри, тут двух мнений быть не могло, и все же спас ему жизнь, подвергая риску собственную, и без того сомнительную, репутацию. Гарри нервно сглотнул, вспоминая, что сказала о профессоре тетя Петуния. Ее мнение можно было, наверное, считать непредвзятым; ей ведь ничего не надо было от Снейпа. Мог ли Дамблдор, невзирая ни на что, в нем ошибиться? Был ли Снейп способен на все? И ради чего? Гарри собирался это проверить. Неуверенным движением он извлек из кармана благовонную палочку.

Когда Снейп, наконец, выпрямился, и его способность удерживать равновесие не вызывала сомнения, ученик поджег палочку. По воздуху поплыл терпкий аромат горящего дубового полена, а в темноте засветился огонек.

— Что это ты там делаешь, Поттер?

Гарри напряженно и целеустремленно ждал. Да, конечно, Снейп приблизился к нему, не мог ведь профессор оставить странные, незапланированные манипуляции Поттера без внимания. Ветер нес запах прямо на профессора, и все же Гарри подозревал, что и сам понюхал.

Снейп стоял совсем рядом, а затем он, сам того не ведая, еще больше подыграл плану Гарри, когда наклонился и потянул носом. Гарри едва сдержал торжествующий возглас, зная, что теперь профессор, вне всякого сомнения, вдохнул правдодым.

— Я всегда хотел знать, действительно ли Вы — человек Дамблдора? — спросил Гарри.

— У меня такое чувство, что следует ждать от тебя подвоха, Поттер, — спокойно произнес Снейп вместо ответа.

Затем, гриффиндорец пошатнулся, оттого что Снейп, верный своим привычкам, сделал попытку прочесть его мысли; плохое освещение помешало ему выполнить это так же хорошо, как всегда, но Гарри почувствовал, что обескуражен. Гермиона утверждала, что сопротивляться воздействию правдодыма невозможно.

— Я уверен, в Ордене вы преследуете свои цели. Это так? — напирая на вопросительную интонацию, произнес Гарри.

— На твоем месте, Поттер, я бы больше думал о том, что тебя непосредственно касается, — был ответ.

Они стояли напротив один другого, и между ними тлела палочка, которая, невзирая на давнюю историю, с каждой секундой казалась Гарри все более бесполезной.

— А тетя Петуния про Вас интересно рассказывала, — предпринял новую попытку Гарри, но разговорить Снейпа оказалось не так просто.

— Она всегда и про всех интересно рассказывала, — фыркнул профессор, и тут изменение тона его голоса отчетливо сказало Гарри, что запах подействовал. — Сплетница паршивая, — добавил Снейп и сплюнул.

— Она говорила, Вы к ее родителям за пирожками ходили, — вырвалось у Гарри прежде, чем он успел сообразить, что стоило бы более рационально тратить минуты. Как назло, ни одного подходящего вопроса на ум не приходило.

— Помню, — прошипел Снейп, совсем как на уроке. — Дорогая Петуния постоянно сидела на диетах. Но, когда мне чего-то хотелось, она набрасывалась на это так, как будто соревновалась со мной. А когда поправлялась после этого, то виноват, само собой, был я.

Гарри совсем не удивился. Ему сразу вспомнилось, что в далеком бесправном детстве Дадли всегда норовил отобрать у Гарри даже то, от чего самого Дадли тошнило.

— Что еще она говорила? — спросил Снейп как бы между прочим, но у Гарри мгновенно возникло чувство, что допрашивают его, и злость завибрировала в душе. Это, впрочем, совершенно не мешало ему подумать, что он выяснил о Снейпе далеко не все. И, как бы ни доверяли ему Дамблдор и Перси, некоторые факты его биографии, если они подтвердятся, ничем нельзя оправдать. И не место таким типам в ни в Ордене, ни тем более в «Хогвартсе».

Но сопротивляться вопросу гриффиндорец действительно не мог и, не успел он как следует обдумать, на язык выскочило первое, что пришло ему в голову.

— Это правда, что Вы избавились от своей маггловской подружки, когда поступили на службу Лорду Волдеморту? — спросил Гарри, втайне гордясь, что в его голосе прозвучала должная твердость. — Вы ее убили?

Несколько секунд назад человек, стоящий перед ним, был таким же, как всегда: жестким, несимпатичным, язвительным. Теперь же со Снейпом начало твориться нечто странное и ужасное — странное и ужасное даже для Снейпа.

— Нет, — вкрадчиво произнес он, — ее убил твой драгоценный крестный отец, Сириус Блэк.

Меньше всего Гарри ожидал столь дикого обвинения. Он даже заподозрил, не бредит ли профессор.

— Тетя Петуния говорила, несчастный случай, — припомнил юноша.

— Ну да, — покладисто согласился, продолжая из темноты испепелять его взглядом, Снейп, так что Гарри даже пожалел, что не связал его. — Взрыв газа. Пол-улицы к черту. Ни о чем тебе не напоминает?