Гарри Поттер и Орден Феникса

Насчет того, как быстро интервью Гарри с Ритой появится в «Каламбурщике», Луна ответила довольно неопределенно — сказала, что ее отец ждет роскошную длиннющую статью, освещающую жизнь Мяторогих Храпунчиков — «и, разумеется, это будет настолько важно, что Гарриной истории, возможно, придется подождать до следующего номера».

Гарри обнаружил, что не так-то просто, оказывается, рассказывать о ночи, когда вернулся Вольдеморт. Рита буквально выдавливала из него каждую деталь, и он выдал ей все, что смог вспомнить, понимая, что это самая благоприятная возможность рассказать миру правду. Ему было интересно, как люди отреагируют на его историю. Он мог только предполагать, что кучу народа она утвердит во мнении о его полном и безоговорочном сумасшествии, в немалой степени потому, что его история появится рядом с фуфлом о Мяторогих Храпунчиках. Но побег Беллатрикс Лестрэйнж и ее соратников Упивающихся Смертью вызвал у Гарри непреодолимое желание действовать, сработает это или нет…

— Не могу дождаться реакции Умбридж на твой выход на публику, — проникновенно заявил Дин за обедом в понедельник.

Сбоку от Дина Симус уплетал невообразимое количество цыплят и ветчинного пирога, но Гарри знал, что он прислушивается к разговору.

— Ты правильно сделал, Гарри, — поддержал сидящий напротив Невилл. Страшно бледный, он все же продолжил, понизив голос. — Наверное, это было… трудно… ну, говорить об этом?

— Угу, — буркнул Гарри. — Но люди же должны знать, чего стоит Вольдеморт, правда?

— Точно, — кивнул Невилл. — И его Упивающиеся Смертью тоже… люди должны узнать…

Невилл так и не закончил фразу, вернувшись к своей печеной картошке. Симус поднял было глаза, но, поймав взгляд Гарри, быстро уткнулся в свою тарелку. В скором времени Дин, Симус и Невилл ушли обратно в комнату отдыха, оставив Гарри с Гермионой дожидаться за столом Рона, пока не появлявшегося на обеде из-за тренировки по Квиддитчу.

Чу Чэн вошла в Зал со своей подругой Мариэттой. Желудок Гарри тоскливо сжался, но Чу, даже не взглянув на Гриффиндорский стол, уселась к нему спиной.

— О, я забыла спросить тебя, — глянув на стол Равенкло, сказала Гермиона. — Что случилось на свидании с Чу? Почему ты пришел так рано?

— Эээ…ну, в общем… — оттягивая время, Гарри пододвинул к себе тарелку рубленого ревеня. — Полный провал, уж коль ты об этом заговорила.

И он рассказал ее все, что случилось в чайной мадам Толстоножки.

— … так что, — закончил он несколькими минутами позже, когда исчез последний кусочек ревеня. — Она вскочила, сказала «еще увидимся, Гарри» и смылась оттуда! — он положил ложку и взглянул на Гермиону. — Ну и что это было? Как это понимать?

Гермиона оглянулась на затылок Чу и вздохнула.

— Ох, Гарри, — грустно произнесла она. — Извиняюсь, конечно, но ты был немного бестактным.

— Я? Бестактным? — возмутился Гарри. — Да то все нормально, а в следующую минуту она уже рассказывает мне, что Роджер Дэвид звал ее на свидание, и как она пришла и целовалась с Седриком в этой дурацкой чайной…что я, по-твоему, должен был чувствовать?

— Видишь ли, — произнесла Гермиона с таким видом, будто объясняла непоседливому несмышленышу, что дважды два равняется четырем. — Ты не должен был говорить ей, что хочешь встретиться со мной аккурат посреди вашего свидания.

— Но, но, — залопотал Гарри. — Но…ты же сама сказала встретиться с тобой в двенадцать и привести ее с собой, как еще я мог это сказать?

— По-другому, — заявила Гермиона в своей раздражающей поучительной манере. — Ты должен был сказать — это, конечно, досадно, но ты пообещал придти в Три Метлы, идти тебе ужасно не хочется, и ты бы предпочел весь день провести с нею, но, к сожалению, думаешь, что тебе просто необходимо встретиться со мной, и не будет ли она так любезна пойти с тобой, а еще, что ты от всей души надеешься, что это не займет много времени. И еще не плохо было бы добавить, что считаешь меня жуткой уродиной, — задумчиво добавила она.

— Но я не считаю тебя уродиной, — запротестовал Гарри.

Гермиона рассмеялась.

— Гарри, ты хуже Рона…ну, не совсем, — вздохнула она, увидев, что донельзя раздраженный Рон собственной заляпанной грязью персоной проковылял в Зал. — Слушай… ты расстроил Чу, сказав, что собираешься встретиться со мной, так что она попыталась заставить тебя ревновать. Это был ее способ узнать, насколько она тебе нравится.

— Так вот что она делала? — спросил Гарри. Рон упал на скамью напротив них, принявшись подвигать к себе все блюда, до каких мог дотянуться. — А не намного проще было бы спросить меня, нравиться ли она мне больше, чем ты?

— Девушки не часто задают такие вопросы, — ответила Гермиона.

— Ну так задавали бы! — воскликнул Гарри. — Тогда бы я ответил, что с ума по ней схожу, а ей бы не пришлось снова заводиться из-за смерти Седрика!

— Я же не сказала, что она поступила разумно, — произнесла Гермиона, когда к ним присоединилась Джинни, такая же замызганная и в дурном настроении, как и Рон. — Я просто пыталась объяснить тебе, что она тогда почувствовала.