Гарри Поттер и Орден Феникса

— Гарри, ты ещё хуже, чем Рон… хотя, пожалуй, нет, — вздохнула она, когда в зал вошёл, ковыляя, Рон, замкнутый, забрызганный грязью и сердитый. — Послушай, — ты расстроил Чу, когда сказал, что собираешься встретиться со мной, и потому она попыталась возбудить в тебе ревность. Так Чу пыталась понять, насколько сильно она тебе нравится.

— Неужели, она занималась именно этим? — воскликнул Гарри, в тот момент, когда Рон присел на скамейку напротив них и стал пододвигать к себе все тарелки, до которых мог дотянуться. — Ну… А разве не было бы проще, если бы она прямо спросила меня, нравится ли она мне больше, чем ты?

— Девочки нечасто задают подобные вопросы, — ответила Гермиона.

— Но почему? Пусть задают! — убедительно произнёс Гарри. — Тогда я бы мог просто ответить ей, что мечтаю о ней, а ей не пришлось бы снова вспоминать смерть Седрика!

— Я не пытаюсь сказать, что её действия были разумным, — ответила Гермиона, когда к ним присоединилась Джинни, такая же перепачканная, как Рон, и такая же рассерженная, — Я всего лишь хочу объяснить тебе, что она чувствовала в это время.

— Тебе нужно написать об этом книгу, — сказал Рон Гермионе, нарезая картошку, — о том, как объяснить все сумасшедшие выходки девочек так, чтобы мальчики это поняли.

— Да, — горячо сказал Гарри, глядя на стол Равенкло. Чу только что встала, и, не взглянув на него, покинула Большой Зал. Чувствуя себя немного подавленно, Гарри опять развернулся к Рону и Джинни. — Ну, и как прошла тренировка по Квиддитчу?

— Это был кошмар, — угрюмо произнёс Рон.

— Да перестаньте вы, — ответила Гермиона, глядя на Джинни, — Я уверена, что это не было так…

— Да, именно так, — сказала Джинни. — Это было ужасно. Ангелина к концу готова была расплакаться.

Рон и Джинни после обеда пошли в ванну; Гарри и Гермиона вернулись в занятую гостиную Гриффиндора и приступили к уже привычной горе уроков. Гарри уже полчаса боролся с новой картой по астрономии, когда появились Фред и Джордж.

— Рон и Джинни не здесь? — спросил Фред, осматриваясь и пододвигая кресло, и когда Гарри замотал головой, он продолжил, — Хорошо. Мы наблюдали за тренировкой. Их полностью уничтожат. Без нас они ни на что не годны.

— Да ладно тебе, Джинни вовсе не так плоха, — спокойно ответил Рон, садясь рядом с Фредом, — Я даже не знаю, когда она успела дойти до такого уровня, учитывая, что мы никогда не разрешали ей с нами играть.

— Она научилась проникать в ваш навес для мётел в саду, когда ей было шесть, и брала ваши мётлы по очереди, пока вы не видели, — ответила Гермиона из-за зыбкой стопки книг по Древним Рунам.

— О, — произнёс Джордж в некотором восхищении. — Хорошо, — это всё объясняет.

— Рон уже научился защищать ворота? — спросила Гермиона, выглядывая из-за "Магических Иероглифов и Логограмм".

— Да, он справляется с этим, если только не думает, что кто-то на него смотрит, — ответил Фред, вращая глазами. — Так что единственное, что нам нужно сделать в субботу, — это просить толпу зрителей отворачиваться от ворот и разговаривать о чём-нибудь между собой всякий раз, когда квоффл будет подлетать к воротам.

Он снова встал и с беспокойством подошёл к окну, пристально глядя в тёмный парк.

— Ты знаешь, Квиддич был почти единственным делом, из-за которого стоило здесь оставаться.

Гермиона бросила на него строгий взгляд.

— Но у вас же ещё экзамены!

— Я уже говорил, мы не волнуемся по поводу ТРИТОНов, — ответил Фред. сундуки уже готовы, мы уже придумали, как избавляться от тех нарывов: всего лишь пара капель эссенции Акнерыса — и их нет. Ли подсказал нам это.

Джордж широко зевнул и несчастно взглянул на мрачное ночное небо.

— Я даже не знаю, стоит ли вообще смотреть этот матч. Даже Захария Смит нас побьёт, и тогда я, может быть, что-нибудь с собой сделаю.

— Скорее, убьёшь его, — убеждённо ответил Фред.

— Да, с Квиддитчем, похоже, проблема, — отсутствующе сказала Гермиона, снова возвращаясь к переводу Рун, — это из-за него все эти расстройства и напряжённость между факультетами.

Она посмотрела вверх в поисках своего экземпляра "Словаря Спеллмана" и взглянула на Фреда, Джорджа и Гарри, которые уставились на неё со смешанным выражением отвращения и недоверия.

— Да, именно из-за него! — с раздражением повторила она, — Это же просто игра, разве нет?

— Гермиона, — сказал Гарри, тряся головой, — ты хорошо разбираешься в чувствах и поведении, но ты ничего не понимаешь в Квиддиче.

— Может, и нет, — туманно ответила она, возвращаясь к своему переводу, — но, по крайней мере, моё счастье не зависит от вратарских способностей Рона.

И хотя Гарри скорее выпрыгнул бы из Астрономической Башни, чем согласился с Гермионой, после следующей игры в субботу он был готов отдать сколько угодно галеонов за то, чтобы вообще не думать о Квиддиче.