Гарри Поттер и орден феникса

– Нет, – отрезал Думбльдор. – Я хочу, чтобы вы остались, Сибилла. – Он повернулся к Макгонаголл: – Профессор Макгонаголл, могу ли я попросить вас проводить Сибиллу наверх?

– Конечно, – отозвалась Макгонаголл. – Поднимайтесь, Сибилла, вот так…

Из толпы выскочила профессор Спарж и подхватила Трелони под другую руку. Вместе с Макгонаголл они провели обессилевшую прорицательницу мимо Кхембридж к мраморной лестнице. Профессор Флитвик побежал за ними. Взмахнув волшебной палочкой, он пискнул: «Локомотор сундуки!» – и багаж профессора Трелони поплыл по воздуху вслед за хозяйкой; Флитвик замыкал процессию.

Профессор Кхембридж остолбенело уставилась на Думбльдора. Тот дружелюбно ей улыбался.

– Что же, – осведомилась она громким шепотом, разнесшимся по всему вестибюлю, – вы будете с нею делать, когда я назначу нового преподавателя прорицания? Ему ведь потребуется ее жилье?

– О, с этим проблем не будет, – приятным голосом ответствовал Думбльдор. – Видите ли, я уже нашел ей замену. Новый педагог предпочитает жить в цокольном этаже.

– Вы нашли?.. – пронзительно вскричала Кхембридж. – Вы?

Позвольте напомнить, Думбльдор, что, согласно указу об образовании за номером двадцать два…

– Министерство имеет право самостоятельно назначать педагогов в том – и только в том – случае, если директор не в состоянии найти подходящей кандидатуры, – сказал Думбльдор. – Однако счастлив сообщить, что в данном случае мне это удалось. Позвольте представить…

Он повернулся к парадной двери, в которую вползал ночной туман. Гарри услышал стук копыт. По вестибюлю пробежал взволнованный ропот. Школьники у дверей, в спешке спотыкаясь, попятились, давая дорогу пришельцу.

Сначала из тумана возникло лицо – Гарри оно было знакомо, однажды он видел его страшной ночью в Запретном лесу. Потом появились светлые волосы, поразительные голубые глаза – мужская голова и торс, крепко сидящий на соловом конском теле.

– Фиренце! – радостно объявил Думбльдор потрясенной Кхембридж. – Надеюсь, вы его полюбите.

Глава двадцать седьмая

Кентавр и гнида

– Ну, Гермиона, жалеешь теперь, что бросила прорицание? – с улыбкой спросила Парвати.

Это было за завтраком, через два дня после увольнения профессора Трелони. Собираясь на первое занятие к Фиренце, Парвати гляделась в обратную сторону ложки и подкручивала ресницы волшебной палочкой.

– Не особенно, – равнодушно ответила Гермиона, не отрываясь от «Оракула». – Никогда не любила лошадей.

Она перевернула страницу и стала бегло просматривать заголовки.

– Он не лошадь, он кентавр! – возмутилась Лаванда.

– Роскошный кентавр… – вздохнула Парвати.

– Так или иначе, у него четыре ноги, – отрезала Гермиона. – Но вы же вроде бы страшно переживали за Трелони?

– Мы и сейчас переживаем! – заверила Лаванда. – Мы ее навещали! Отнесли нарциссы – не хрюкающие, которые у Спарж, а нормальные.

– Как она? – поинтересовался Гарри.

– Так себе, – сочувственно ответила Лаванда. – Бедняжка – все плачет, плачет… Говорит, готова уехать куда глаза глядят, лишь бы подальше от Кхембридж. Еще бы! Кхембридж обошлась с ней ужасно, просто ужасно.

– И это только начало, – мрачно изрекла Гермиона.

– Ерунда, – сказал Рон, любовно склоняясь над огромной тарелкой яичницы с беконом. – Ужаснее, чем сейчас, быть не может.

– Помяни мое слово: она еще отомстит Думбльдору за то, что назначил нового учителя, не посоветовавшись с ней. – Гермиона сложила газету. – К тому же полукровку. Ты же видел, как она смотрела на Фиренце.

После завтрака Гермиона пошла на арифмантику, а Гарри и Рон вместе с Лавандой и Парвати отправились на прорицание.

– Нам разве не в Северную башню? – удивился Рон, когда Парвати прошла мимо мраморной лестницы.

Парвати презрительно глянула на него через плечо:

– Что, по-твоему, Фиренце должен карабкаться через люк? Мы теперь в аудитории одиннадцать, вчера на доске было объявление.

Одиннадцатая аудитория располагалась на первом этаже, и к ней из вестибюля вел коридор напротив Большого зала. Там находились классы, где занимались чрезвычайно редко; в них царило запустение, и они больше напоминали кладовки. Поэтому, войдя в дверь вслед за Роном и неожиданно очутившись на лесной поляне, Гарри от удивления застыл.

– Что это?..

Пол порос упругим мхом; деревья покачивали густыми кронами, которые закрывали потолок и окна, и вся комната была исчерчена косыми потоками мутно-зеленого пятнистого света. Те, кто уже пришел на урок, сидели на земле, прислонясь спинами к стволам или валунам, обхватив колени либо скрестив руки на груди. Все явно нервничали. На полянке, где не было деревьев, стоял Фиренце.

– Гарри Поттер, – сказал он и протянул руку.

– Эмм… здравствуйте. – Гарри обменялся рукопожатиями с кентавром, который, не улыбаясь, не моргая, пристально посмотрел на него удивительными сапфировыми глазами. – Э-э… рад вас видеть.

– Взаимно, – откликнулся кентавр, наклоняя белокурую голову. – Мы встретились вновь – как и было предсказано.