Гарри Поттер и орден феникса

– А еще, – упрямо продолжал Гарри; раз уж он здесь, надо поделиться наболевшим, – он постоянно косился на девочек у озера, хотел произвести на них впечатление!

– При Лили он всегда терял голову, – пожал плечами Сириус, – и вечно перед ней выпендривался.

– Как же она вышла за него замуж?! – в отчаянии спросил Гарри. – Она же его ненавидела!

– Да ничего подобного, – усмехнулся Сириус.

– Они начали встречаться в седьмом классе, – сказал Люпин.

– Когда Джеймс перестал воображать, – добавил Сириус.

– И насылать на людей порчу забавы ради, – подхватил Люпин.

– И на Злея тоже? – недоверчиво спросил Гарри.

– Злей, – задумчиво проговорил Люпин, – это отдельная тема. Он и сам не упускал случая напасть на Джеймса – трудно было ожидать, что Джеймс станет терпеть.

– А мама с этим мирилась?

– Честно говоря, она об этом и не знала, – ответил Сириус. – Джеймс ведь не брал Злея к ним на свидания и не насылал на него заклятия у нее на глазах.

Сириус, хмурясь, глядел на Гарри. У того на лице было написано сомнение.

– Вот что, – сказал Сириус, – твой отец был моим лучшим другом и очень хорошим человеком. В пятнадцать лет многие дурят. Потом он поумнел.

– Ясно, – хмуро кивнул Гарри. – Только я никогда не думал, что мне будет жалко Злея.

– Кстати, о Злее, – вставил Люпин. Между его бровей пролегла чуть заметная морщинка. – Что он-то тебе сказал?

– Сказал, что больше не будет учить меня окклуменции, – равнодушно ответил Гарри, – тоже мне, большая траге…

– ЧТО?! – взревел Сириус. Гарри, ахнув от неожиданности, набрал полный рот пепла.

– Ты серьезно, Гарри? – резко спросил Люпин. – Он перестал давать тебе уроки?

– Да. – Гарри удивился; ему казалось, они делают из мухи слона. – Ничего страшного, мне это все равно, наоборот, сказать по правде, только легче…

– Так, сейчас я пойду и поговорю с этим… – гневно выпалил Сириус и хотел встать, но Люпин его удержал.

– Если кто и поговорит со Злеем, то это буду я! – решительно сказал он. – Но, Гарри, прежде всего сам иди к нему и скажи, что вам ни при каких обстоятельствах нельзя прекращать занятия! Когда Думбльдор узнает…

– Я к нему не пойду, он меня убьет! – возмутился Гарри. – Вы не видели, какой он был, когда выдернул меня из дубльдума.

– Гарри, для тебя сейчас нет ничего важнее обу чения окклуменции! – сурово изрек Люпин. – Ты меня понимаешь? Ничего важнее!

– Ладно, ладно, – проворчал Гарри, совершенно расстроившись, не сказать – разозлившись. – Попробую… поговорю с ним… но это не…

Он замолчал. Где-то вдалеке послышались шаги.

– Это что, Шкверчок на лестнице?

– Нет, – обернувшись, сказал Сириус, – это, видимо, с твоей стороны…

Сердце Гарри пропустило несколько ударов.

– Все, я пошел! – И он спешно вытащил голову из камина на площади Мракэнтлен. Несколько мгновений голова бешено вращалась на плечах, а потом Гарри вдруг оказался перед камином Кхембридж – он стоял на коленях, а голова крепко сидела на шее. Языки изумрудного пламени, поморгав напоследок, погасли. Из-за двери донеслось одышливое бормотание:

– Скорей, скорей… Ах, она оставила дверь открытой…

Гарри едва успел набросить плащ-невидимку, когда в кабинет ворвался Филч. Смотритель лучился от восторга и оживленно беседовал сам с собой. Пройдя через комнату, он открыл ящик письменного стола и стал рыться в бумагах.

– Разрешение на порку… разрешение на порку… наконец-то… который год напрашивались…

Он выхватил какой-то пергамент, поцеловал его и, бережно прижимая драгоценный лист к груди, зашаркал к выходу.

Гарри вскочил, убедился, что плащ полностью закрывает и его и рюкзак, распахнул дверь и поспешил за Филчем, который безумными скачками несся вперед. Никогда еще смотритель не бегал так быстро.

Спустившись на один лестничный марш, Гарри решил, что можно появиться, снял плащ, затолкал его в рюкзак и торопливо зашагал дальше. Из вестибюля неслись крики, шум. Гарри сбежал по мраморной лестнице и обнаружил внизу огромное скопление народу.

Все было в точности так, как при увольнении Трелони. Школьники (кое-кто, кажется, по уши в смердосоке), учителя и привидения сгрудились у стен, образовав гигантское кольцо. На переднем крае выделялись члены инспекционной бригады, чем-то очень довольные. Над головами собравшихся висел Дрюзг. Он смотрел вниз, в центр круга, где, точно два загнанных волка, стояли Фред и Джордж Уизли.

– Итак! – победно провозгласил голос Кхембридж. Гарри вдруг понял, что она стоит всего на несколько ступеней ниже его, вновь взирая на своих жертв с высоты. – Значит, вы считаете, это забавно – превратить школьный коридор в болото?

– В общем, да, – ответил Фред, без малейшего страха поднимая на нее глаза.

Филч, работая локтями, протолкался к Кхембридж. От счастья он чуть не рыдал.

– Принес, мадам директор, – прохрипел он, размахивая пергаментом. – Разрешение есть… плети готовы… о, позвольте мне приступить прямо сейчас…

– Очень хорошо, Аргус, – кивнула Кхембридж. – Ну-с, а вы двое, – продолжала она, обращаясь к Фреду и Джорджу, – очень скоро узнаете, как во вверенной мне школе поступают с теми, кто не умеет себя вести.