Гарри Поттер и Принц-полукровка

—Массовый побег? — севшим голосом переспросил премьер-министр.

— Не нужно волноваться, не нужно волноваться! — прокричал Фадж, уже снова одной ногой в пламени. — Мы их мигом переловим! Это я уж так, чтоб вы были в курсе!

И не успел премьер-министр прокричать: «Эй, подождите минуточку!» — как Фадж уже скрылся, рассыпавшись дождем зеленых искр.

Что бы там ни говорили пресса и оппозиция, премьер-министр был вовсе не глуп. От него не ускользнуло, что, несмотря на все заверения Фаджа при той первой встрече, им приходится видеться довольно часто, причем Фадж с каждым разом появляется во все более растрепанных чувствах. Хотя премьер-министру отнюдь не доставляло удовольствия вспоминать о Фадже, он невольно опасался, что, когда министр магии (или, как он его про себя называл, Другой министр) появится снова, причина окажется еще более серьезной. А потому вид Фаджа, в очередной раз выходящего из камина, взлохмаченного, раздраженного и строго отчитывающего премьер-министра за то, что тот не может сам догадаться о цели его визита, стал достойным завершением исключительно тяжелой недели.

— Откуда же мне знать, что там у вас происходит в этом вашем, как его... волшебном сообществе? — огрызнулся премьер-министр. — На мне, между прочим, руководство целой страной, и в настоящее время мне вполне хватает своих забот...

— У нас с вами одни и те же заботы, — перебил его Фадж — Брокдейлский мост обрушился не сам по себе. И ураган на самом деле — не ураган. И убийства совершены не маглами. И Герберта Чорли безопаснее будет изолировать от семьи. Сейчас мы готовимся перевезти его в клинику магических недугов и травм — больницу святого Мунго. Перевозить будем этой ночью.

— О чем вы?.. Боюсь, я не совсем... Что?! — взвыл премьер-министр.

Фадж сделал глубокий вдох:

— Премьер-министр, я должен с огромным сожалением сообщить вам, что он вернулся. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся.

— Вернулся? Вы хотите сказать, он жив? То есть...

Премьер-министр спешно искал в памяти подробности кошмарного разговора трехлетней давности, когда Фадж рассказывал ему про волшебника, которого боялись больше всех других волшебников, который совершил тысячу ужасных преступлений, после чего загадочно исчез пятнадцать лет назад.

— Да-да, жив, — ответил Фадж. — Впрочем, не знаю... Можно ли назвать по-настоящему живым человека, которого нельзя убить? Я этого толком не понимаю, а Дамблдор не хочет ничего объяснять, но, во всяком случае, у него теперь есть тело, он ходит, говорит и убивает, так что, видимо, в рамках данного обсуждения можно считать: да, он жив.

Премьер-министр не знал, что на это сказать, но прочно въевшаяся привычка казаться прекрасно информированным по любому вопросу заставила его уцепиться за первую вспомнившуюся деталь того давнего разговора.

— А Серый Ус Блэк, он сейчас, э-э... с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

— Блэк? Блэк? — рассеянно переспросил Фадж, очень быстро вертя в руках котелок. — Вы имеете в виду Сириуса Блэка? Нет, клянусь бородой Мерлина! Блэк погиб. Как выяснилось, мы... э-э... были не правы на его счет. Все-таки он был невиновен. И никогда не был в сговоре с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я хочу сказать, — прибавил он, словно оправ-дываясь, и еще быстрее завертел свой котелок, — все данные указывали... более пятидесяти очевидцев... во всяком случае, как я уже сказал, он умер. Собственно говоря, его убили. В здании Министерства. Будет расследование...

К собственному удивлению, премьер-министр ощутил мимолетную жалость к Фаджу. Но ее тут же вытеснило теплое чувство самодовольства: пусть сам он не умеет материализоваться в каминах, зато на территории вверенных ему государственных учреж-дений убийств не было... по крайней мере пока.

Премьер-министр незаметно постучал по деревянной столешнице, а Фадж тем временем продолжал:

— Сейчас Блэк — дело десятое. Главное, что мы находимся в состоянии войны и необходимо принимать соответствующие меры.

— Война? — тревожно переспросил премьер-министр. — Не слишком ли сильно сказано?

— Тот-Кого-Нельзя-Называть снова встретился со своими сторонниками, которые вырвались из Азкабана в январе. — Фадж говорил все быстрее и быстрее и так яростно крутил свой котелок, что тот казался размытым светло-зеленым пятном. — Они больше не скрываются и творят невесть что. Брокдейлский мост — это его рук дело, премьер-министр, он угрожал массовым убийством маглов, если я не отойду в сторону, открыв ему дорогу...

— Боже ты мой, так это по вашей вине погибли люди, а мне приходится отвечать на вопросы о проржавевшей арматуре и коррозии опорных конструкций и не знаю уж о чем еще! — гневно воскликнул премьер-министр.

— По моей вине?! — вспыхнул Фадж — Хотите сказать, вы бы согласились уступить подобному шантажу?

— Может быть, и нет, — ответил премьер-министр, вставая и принимаясь расхаживать по комнате. — Однако я бы приложил все усилия, чтобы поймать шантажиста, прежде чем он совершит такое злодеяние!