Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

— Проходом ведь послужил медальончик Чжоу, — весело объяснял он, — а на нем только мое лицо и часть плеч. Когда МакГонагалл его увеличила, получилось вот такое окошко, — он раздвинул руки фута на два, — и мне пришлось пролезть через него!

Все стали посмеиваться, представляя, как широкоплечий Седрик пролезает в двухфутовую дыру.

— Чуть себе плечи не вывихнул! У меня еще было такое паршивое состояние…

— Мы знаем, — негромко подтвердила Гермиона.

— Ну да, конечно… оно еще какое-то время держалось. В сущности, я очухался, когда уже был по пояс в этой дыре — и тут застрял, Чжоу с МакГонагалл несколько растерялись и стали меня тянуть. Потом МакГонагалл сообразила, достала палочку и приказала: «Акцио, Седрик»! И я — как пробка из бутылки! Проехал на животе почти до двери, Чжоу аж завизжала — наверное, решила, что я расшибся…

— Нет, — коротко возразила Чжоу, снова усаживаясь рядом с Гермионой.

— А что тогда? — удивился Седрик.

— Я успела заглянуть в окно перед тем, как МакГонагалл его закрыла. Оказалось, мы вовремя успели!

Седрик перестал смеяться:

— Дементоры?!

— Целая стая!

— А я и не знал…

Он умолк, растерянно и с некоторым испугом глядя на Чжоу. В комнате словно повеяло далеким холодом, и улыбки начали угасать.

— Все ведь позади, Седрик, — спокойно сказала Луна. — Ты здесь, а они обломились.

Холодок растаял, и все стало как прежде.

— Кстати, они не выносят, когда их кто-то обламывает, — заметил Невилл. — Они наверняка три дня выли на том месте, где ты от них ускользнул!

— Ты уверен? — усомнился Седрик.

— Может, и не три дня, — уточнила Луна. — Там ведь про время ничего нельзя сказать. Но наверняка долго. Я немало понаблюдала за ними — там все равно больше нечего было делать, пока нас не нашел Сириус.

— Давайте не будем сейчас о них, — попросила Гермиона.

— Хорошо, — покладисто согласилась Луна. — А куда ты подевалась?

— Я? Я здесь!

Луна молча кивнула на портрет.

— А, вот ты о чем! Не знаю, — с удивлением ответила Гермиона.

Гермиона-на-портрете и правда куда-то пропала. В ответ на вопросительные взгляды нарисованные Невилл и Лаванда только пожали плечами.

— Я пойду к себе, — сказала Лаванда. — Очень рада была увидеть вас всех! Не представляете, как я по вас скучала!

Она помахала всем рукой и исчезла.

— Ну что? — предложил Рон. — Пойдем обживать нашу комнату?

— Давай, — Луна встала. — Только я не хочу сразу переезжать. Поживем еще несколько дней у папы, ладно?

— Конечно. Но сегодня — здесь…

— Само собой.

Вслед за ними разошлись и остальные. Невилл-с-портрета последовал за своим оригиналом. Гарри и Гермиона, оставшись одни, лежали рядом поперек постели. Гермиона положила голову ему на грудь. Было тихо, спокойно и хорошо.

— Кажется, я догадываюсь, куда она пошла, — негромко сказала она. — Боюсь, ей долго придется искать…

— Ты так думаешь? — весело возразил ее голос с портрета.

А второй голос, который Гарри не сразу узнал — поскольку раньше не доводилось слышать собственный голос со стороны — добавил:

— Привет, Гарри!

Их словно пружинами подбросило; в одно мгновение оба оказались перед портретом. Гарри и Гарри-на-портрете с ошеломленными улыбками глазели друг на друга. Гермионы сияли, как прожекторы. Прошло несколько секунд, потом Гарри-на-портрете вдруг побледнел и пошатнулся. Перепуганная, Гермиона запрыгнула в раму и, слившись со своим двойником, поддержала его. Гарри последовал за ней, вместе они усадили его двойника на стул.

— Спасибо, сейчас… — пробормотал нарисованный Гарри. — Сейчас все пройдет… все в порядке…

Гарри так не казалось; он смотрел на Гермиону поверх его головы, смотрел с немым вопросом: «Почему мы не слились?» Гермиона еле заметно покачала головой — она тоже не понимала.

— Что с тобой? — негромко спросил Гарри.

Двойник поднял голову, через силу улыбнулся:

— Она же говорила — в одну сторону… Подожди немного. Мы еще не… как это называется… не полностью идентичны. Сядь пока, ладно?

Гарри подчинился — благо диван, край которого выглядывал за рамой, в нарисованной гостиной существовал целиком. Гермиона устроилась рядом, и двойник взял ее за руки:

— Поверить не могу, что ты существуешь и здесь!

Она улыбнулась, но взгляд оставался встревоженным.

— Но все-таки — что с тобой, Гарри? Ты разве сейчас не получил…

— Я все получил, — перебил ее Гарри-на-портрете. — В том-то и дело…

— Почему вы тогда не можете слиться?

— Я еще не полностью… я. Не полностью ты, — добавил он, посмотрев на Гарри. — Меня рисовал не такой мастер, как Дин… Да меня вообще не рисовали — мой портрет просто сотворили.

— Как это? — не понял Гарри.

Гермиона поспешила объяснить:

— Портреты создаются по-разному. Его, видимо, создали заклинанием, по магическому шаблону.

— Вот именно, — подтвердил двойник. — Я был несколько… как бы упрощенным. И, кроме того, я ведь существую дольше, чем портрет Гермионы. Меня сделали еще тогда, после похорон Дамблдора…

— А кто, кстати?