Гарри Поттер и Тайный грех

— Спортом решил заняться, — пояснила миссис Уизли и вдруг рассмеялась. — Я его в последнее время не узнаю.

— А раньше он э-э... бегал по утрам?

Экономка выронила из рук щетку от пылесоса и расхохоталась самым возмутительным образом.

— Сроду не бегал! Он это не любит, точно знаю. В спортзал ходит, тот, что при клинике, ну вы, наверное, знаете. Туда и Чарли мой заглядывает... Там и бассейн неплохой. Но вот бегать по Ноттинг Хилл... Правда, тут многие жиром трясут по утрам, даже госпожа Амбридж, — миссис Уизли неодобрительно покачала головой.

— У мистера Снейпа нет жира, — обиделся Гарри.

— Вы так уверены? — раздался за его спиной насмешливый голос.

Гарри оглянулся и вытаращил глаза: мистера Снейпа, который БЕГАЛ, ему еще не доводилось видеть. На новоиспеченном бегуне была белая майка без рукавов и спортивные брюки, волосы он собрал в хвост. Видимо, бегал профессор так же добросовестно, как делал всё, за что брался. Совершенно мокрый от пота, с непривычным румянцем на щеках, бегун все еще тяжело дышал, приоткрыв рот.

— Какой жир, одни кости, — согласилась экономка, сурово оглядывая хозяина.

— Молли, — с нехорошей интонацией сказал тот.

— А что? — невинно заморгала экономка. — А я ничего такого не сказала. И вообще, я уже ушла, — она юркнула в комнату Гарри, ловко вкатив за собой пылесос и прикрыв дверь.

— Северус... — пробормотал Гарри, совершенно забыв, что собирался сказать: вид вспотевшего тяжело дышащего мужчины привел его в такое волнение, что он стоял, хлопая глазами и нервно кусая губы. Юноша не подозревал, что в его генах заложена подспудная любовь к спорту.

— Что, дорогой? Голова болит? — с кривой улыбкой спросил мистер Снейп.

— Нет... Северус, я... вы... Извините меня за вчерашнее, — промямлил Гарри, пожирая взглядом блестящие от пота руки и бугорки сосков под белой майкой.

— За что? — поднял бровь профессор. — Какое еще «вчерашнее»? Гарри, одну минутку, я в душ и...

Гарри бросился вслед за ним в спальню.

— Я вел себя... ужасно глупо. Я не должен был... — он замолчал, глядя, как Северус стаскивает с себя майку.

— Вы замечательно себя вели, мистер Поттер, — он развязал шнурок на поясе спортивных брюк и остановился, перехватив взгляд юноши: тот смотрел на его руки, затаив дыхание. — Гарри?

— А? — встрепенулся тот. — Я... я пойду. Вы... идите в душ. Просто я хотел сказать, я обещаю, это больше не повторится. Н-не знаю, что на меня нашло, — Гарри проглотил комок в горле: брюки бегуна начали неотвратимо сползать. В довершение всех бед, под ними оказались белые боксеры, уже однажды поразившие Гарри в самое сердце.

— Не повторится? — нахмурился Северус. — Вы жалеете, что поделились со мной своими секретами? Считаете, я способен кому-то что-то рассказать? Люпину? Или Драко? Неужели вы обо мне такого мнения, мистер Поттер?

— Я не об этом, — Гарри окончательно смешался. — Я про то... про то...

Северус вытянул руку и пригладил его растрепанную челку.

— Про что тогда? — мягко спросил он.

Гарри скользил помутившимся взглядом по его груди.

— Я вас... поцеловал, — прошептал он. — Я... вы...

— Да-а... Я могу и отомстить, мистер Поттер, — пробормотал тот. — Мое терпение... не безгранично.

Бесы Гарри валялись в ногах, умоляя мужественно принять казнь.

Самообладание несчастного зашаталось и рухнуло. Подчинившись неодолимому порыву, он шагнул к Северусу, обнял за поясницу и уткнулся носом в грудь, вдыхая запах пота его разгоряченного тела. Этот запах и был всему виной: разум окончательно покинул юного грешника, он приоткрыл рот и лизнул кончиком языка соленую кожу на груди спортсмена Снейпа.

— Гарри, я бегал, чтобы успокоиться, а ты, ты! — внезапно разъярился тот.

Юноша испуганно отпрянул назад, но было поздно: Северус схватил его и притиснул к себе так крепко, что Гарри ощутил, как колотятся оба их сердца.

— Ты понимаешь, что делаешь со мной? — он прижал его к себе еще сильней: приключение в подземке было детским лепетом, осознал Гарри.

— Я же не в губы... — всхлипнул он.

— Ах ты... ты... — Северус потерял дар речи. — Ты... — выдохнул он.

Продолжая прижимать к себе тонкие бедра юного злодея, он вдруг наклонился и приник открытым ртом к его шее, легко касаясь губами, лаская дыханием. Горячий и нежный язык заскользил по горлу юноши, вылизывая мягко, настойчиво, с мучительным сладострастием. Губы, теплые и крепкие, со вкусом и наслаждением прихватывали кожу, медленно пробираясь к уху. Гарри запрокинул голову, впился ногтями в голую спину Северуса и безраздельно отдался во власть ласкающего языка, теплой ладони на затылке, руки, придерживающей его за поясницу. Та часть тела его друга, при мысли о которой он краснел даже в своих мечтах, твердо прижалась к его собственной грешной плоти, и если бы не мысль об адовом огне, грех бы взорвал его изнутри в одно мгновение: сгорая от стыда, он мечтал об этом соприкосновении навязчиво и неотрывно, ненавидя себя за это желание. Он вдруг всем своим существом почувствовал, что Северус не настаивает, а безмолвно просит, каждым касанием, каждой клеточкой своего большого, сильного, жаждущего тела.