Гашиш с Востока

Он обследовал очередной магазинчик, не нашел там ничего интересного и вышел на привокзальную площадь. Там толпились приезжающие и отъезжающие, у стоянки такси выстроилась длиннющая очередь, шла бойкая торговля кооперативными пирожками, газетами с вызывающими фотографиями и не менее вызывающими названиями, среди которых Рустам с удивлением увидел новый полиграфический шедевр — газету «Задница». Он усмехнулся про себя, представив, с каким бы лицом это воспринял благочестивый Хозяин. С каждым приездом в этот город Рустам замечал, что кооперативных ларьков, газет и мусора становится все больше, а дома приобретают все более обшарпанный вид. В городе будто витал дух тления.

Подойдя к своей машине, Рустам увидел около нее трех парней. Высокий, с жиденькими волосами, едва прикрывающими розовую лысину, мужчина лет тридцати в куртке-варенке небрежно облокотился о капот. Рядом с ним, нервно насвистывая, мерял шагами асфальт плотный парнишка лет семнадцати в белых джинсах и кожаной, с металлическими заклепками, куртке. Взгляд у парнишки был рассеянный. Чуть поодаль зевал сутулый, красноликий тип неопределенного возраста, держащий в руках большую спортивную сумку. Компания явно скучала. Рустам оценивающе обвел их взглядом, по привычке прикинув соотношение сил, и, открывая дверцу, кинул лысеватому:

— Э, братишка, поищи другую скамейку.

Лысеватый послушно отошел от капота.

— Слышь, друг, посмотри какая очередь на тачки. Подкинь до Савеловки. Недалеко, километров пятнадцать от города.

Он вынул сторублевку и потряс ею, улыбаясь при этом как-то заискивающе.

И Рустам соблазнился на эти несчастные сто рублей. Ничего не мог с собой поделать. Пройти мимо «левых» ста рублей было выше его сил. Он никогда не задумывался над тем, что жаден. Ему казалось неестественным иное, чем у него, отношение к деньгам.

— Садись. Только дорогу покажешь.

Подобные компании подвозить не рекомендуется, но эти ребята у него опасений не вызывали: прилично одетые, вежливые. Эх, если бы только Рустам знал, что на новенькие синие «Жигули» седьмой модели, прямо такие, как у него, поступил заказ.

Но ему это было неведомо… Он беззаботно перекидывался ничего не значащими фразами с попутчиками, смеялся над сальными шуточками, поддакивал и послушно нажал на тормоз, прижимаясь к обочине грунтовой дороги, когда лысеватый попросил остановиться. Солнце уже садилось за горизонт, красное небо и синий массив леса образовывали какое-то фантастическое сочетание. Рустам расслабленно откинулся на спинку сиденья и неожиданно услышал от сидящего справа, охрипшего от волнения краснолицего:

— Вылазь-ка, хмырюга, из-за баранки!

Рустама столько лет натаскивали боевому искусству, что среагировал мгновенно. От удара локтем краснолицый по-поросячьи взвизгнул, выронил нож и схватился за разбитое лицо. Потом…

Потом свет в глазах Рустама померк. Навсегда…

* * *

Для мая погода выдалась прохладная, но солнечная. Сидя в машине, Костыль задумчиво барабанил пальцами по рулевому колесу, обтянутому красной плетенкой. Он нервничал, и в голову лезли неприятные мысли. Человек должен был прибыть еще вчера. Если его уголовка повязала… Думать об этом не хотелось, а не думать не получалось. Тогда ведь след поведет прямо к нему. За спиной пять лет «зоны», жгучий холод, окрики конвоиров, подъемы ни свет ни заря, поздние отбои после работы. Нет, желания снова пройти через это у него не возникало… Куда же запропастился тот тип? Влип? Не дай Бог!.. Правда, сейчас Костыля взять не за что, даже если и наплетут про него, но ментам главное зацепку получить. Затаятся, будут ждать своего часа, а в удобный момент вопьются зубами прямо в глотку…

Костыль встряхнул головой, пытаясь избавиться от дурных мыслей, и толкнул Толика, уютно дремавшего на заднем сиденье «Волги».

— Пошли, Людоед.

Прозвище «Людоед» Толик получил за свою необычную внешность, большой, толстогубый рот скрывал острые, хищные зубы. На несговорчивых клиентов вид его оказывал потрясающее действие. Хотя в этой неразлучной паре истинным людоедом был все-таки Костыль, а не простодушный Толик.

Костыль вылез из машины, по привычке с размаху хлопнув дверью. Местечко было заброшенное, замусоренное: серый бетонный забор с колючей проволокой, за которым виднелись утопающие в зелени желтые корпуса закрытого научно-исследовательского института, мусорные баки, трансформаторная будка с традиционными черепом, костями и надписью «Осторожно, убьет!», у забора приткнулся добротный, кирпичный гараж Гоши.

Костыль методично заколотил по металлической двери ногой. Вскоре что-то звякнуло, скрипнуло, дверь медленно отворилась, и на пороге возник Георгий Ступенко в промасленном сером халате, пропахший, как и все автомеханики, бензином и машинным маслом.

— Здорово, Гош. Это я, смерть твоя, ха-ха, — с привычной развязностью хохотнул Костыль.

— Здорово. Заходь.