Гастроль в мертвый сезон

Занятые работой, похоже, они не обратили на нас никакого внимания, что позволило ликвидировать как грузчиков, так и моджахеда, уже обосновавшегося на посту охраны, без стрельбы, пользуясь лишь ножами. Оттаскивая тело охранника подальше от входа, я боковым зрением наблюдал картину всеобщей активности. Из служебных помещений уже раздавались звуки стрельбы, да и смешанная группа ряженых и одетых в свое туристов, мощным потоком заполнила лестницу на верхние этажи.

Скорей всего там присутствие противника было маловероятно, но проверить все помещения не помешает. Вскоре начали появляться группы, вошедшие в здание со стороны служебных помещений первого этажа, что означало успешный захват всего здания. С одной из первых пришел Доктор, благоразумно не ставший приближаться близко к выходу, предпочитая держаться в глубине фойе.

Поверить в случившееся было невероятно сложно. Снаружи отеля жизнь шла своим чередом, правда, если подобное сравнение применимо к оккупации города террористами. Кругом раздавались звуки боя, что видимо и позволило осуществиться нашему плану, а возможно, поможет и дальше оставаться необнаруженными. Словно инородному телу, заключенному в защитный кокон величиной с отель.

В отличие от стеклянной стены фойе с внутренней стороны отеля, с уличной стороны большей частью оставалась целой. Отсутствовал только один пролет рядом с вертушкой, да и то, возможно, проделанный для удобства переноски ящиков. Откуда появились ящики, догадаться оказалось не сложно, стоило взглянуть на два припаркованных у входа грузовика “Ман”. Пользуясь одетым на мне камуфляжем, я вышел на практически безлюдную улицу, и проверил грузовики на предмет наличия в нем живой силы противника, которую следовало преобразовать в мертвую.

По дороге изредка проезжали машины, вот только не привычные желтые такси, а в основном пикапы с крупнокалиберными пулеметами в кузове, либо тентованые грузовики. Причем, двигаясь в одном направлении, откуда и доносилась настоящая канонада. Судя по всему, основные бои шли ближе к центру, где находились административные учреждения. Отдельными очагами перестрелок прослушивались отголоски боев, происходивших в жилых кварталах местных жителей.

Поднявшись по лестнице к входу в отель, я увидел, что за конторкой охранника занял место один из ряженых, в наиболее целом наряде. Остальные переодетые по-свойски хозяйничали в фойе, уже воздвигая в проломленной секции непонятно откуда взявшийся огромный стол, поставленный на попа. Теперь попасть внутрь стало возможно либо через вертушку, либо через открытую дверь рядом со стойкой охранника.

Кивнув охраннику на входе, войдя в фойе, я увидел, что еще одна группа ряженых под присмотром Доктора перетаскивает ящики вглубь помещения. Относительно их содержимого у меня не возникало ни малейшего сомнения, как в способности Доктора распорядиться всем этим самым наилучшим образом. Меня же сейчас интересовали совсем другие вопросы.

Из классических проблем: кто виноват, и что делать, первый в свете сложившейся ситуации вообще не имел смысла. А вот второй являлся наиболее актуальным. Подойдя к занятому разбором трофеев Доктору, я сказал ему, что хочу подняться на крышу. На что тот молчаливо кивнул, лишь всучив мне рацию, убедившись в правильности настройки канала. Последовавшим было за мной Фаре с Костром, я махнул остаться с Доктором, направившись к лестнице на верхние этажи.

На крышу не имевшие камуфляжа туристы выходить справедливо опасались, а те, кто имел, в основном находились в фойе, Поэтому на крыше я оказался в полном одиночестве, что как нельзя лучше соответствовало моему внутреннему состоянию. Прислушиваясь к шуму ведущегося вдалеке боя, по дымным следам пожаров я мог точно определить, где именно он происходит. По всему выходило, бой уже покинул центр города, все больше смещаясь к периферии.

Оставалось надеяться, что со стороны оборонявшихся соединений, это был спланированный маневр, а не хаотичное бегство. Но даже продержись они хоть месяц, пробиться к ним, нам явно не под силу, потому что с таким количеством народа попросту не дойти. Разделявший нас жилой квартал гудел как растревоженный муравейник. Там то и дело закипали стихийные перестрелки, как правило, заканчивавшиеся несколькими хлопками гранат, чтоб вскоре вспыхнуть с новой силой чуть в стороне.

Вряд ли кому было суждено понять смысл разыгравшегося внутри меня конфликта. С одной стороны, следуя на волне твердой уверенности в правильности своих действий, я добился настолько недостижимой, казалось бы цели. Но с другой стороны, в результате оказался в ситуации, как нельзя лучше объяснявшей визит пророческого кошмара в самолете. Вот только, пока оставались очаги сопротивления, возможность подумать имелось, в то время как исход боя за город от меня не зависел.