Гавайская петля

Он упал на колени, пригнул голову. Джип с громоздким пулеметом промчался прямо – в поселок (да и слава богу – не боец он против крупного калибра). Второй остановился на развилке. Все, кто в нем сидели, уже стояли, зорко смотрели во все четыре стороны. Вот он! А на что рассчитывал? Что за суслика примут? Олеха пронзительно верещал, некультурно тыкал пальцем в его сторону, джип сдал назад, взревел, как носорог… А Туманов уже мчался под защиту спасительного леска. Влетел в это скопище больших и малых форм – и упругие лианы отпихнули его обратно. Ходят тут всякие… Занес мачете, начал рвать, рубить упругие толстые стебли, втиснулся в прохладную тень. И что тут, спрашивается, спасительного? По сути, одно раскидистое дерево – вроде баобаба в африканской саванне, – а к нему прилепились несколько ветвистых кустов, и все это несчастье оплели вездесущие лианы. Но внизу просторно. До ближайших веток дерева метра два, а внизу под ними – энное количество кубометров свободного пространства. И что ему до этого пространства? Павел дернулся, чтобы бежать дальше, но – надо же! – дальше ничего не было! До соседней кучки зелени метров двести, а за ней вереницы скал, формирующие монолит, в который множество веков колотится море…

«Мерседес» съехал с дороги, из него уже кто-то выпрыгнул, побежал, пригнувшись, в обход лесочка. Проехал по равнине, высадил еще одного – этот побежал в другую сторону, перекрывая дистанцию между «баобабом» и скалами. Третьим высадился Олеха – после остановки джипа. За Олехой – шофер. С трех сторон будут брать, догадался Туманов. Это хорошо, что тянут с обстрелом. На выстрелы подтянутся те, что с пулеметом рыщут по поселку, и тогда можно гарантированно могилу копать – можно, кстати, и при помощи мачете.

Но в целом приятного было мало. Четверо сжимали полукруг – без суеты, без спешки. Огонь не открывали – занимали выгодную позицию, а уж потом… Отстреливаться смысла не было – пока расправится с одним, другие его в лохмотья изрешетят. Да еще эти ветки со всех сторон в глаза лезут, не дают прицелиться.

Вариант был один (имелся еще связанный с «почетной» капитуляцией, но, подумав, Павел его отверг). Причем работать следовало быстро, пока противник не займет позицию. Живым брать не будут – это точно. Как его взять живым, если не видно ни хрена в этой чаще? Туманов закинул автомат за спину, мачете положил под деревом, присыпал сгнившими листьями. Подпрыгнул, ухватившись за нижнюю ветку, подтянулся, схватился за следующую…

Он карабкался, как обезьяна. Страх колотил по заднице. Старался не шуметь, не ломать ветки. Павел не боялся, что его увидят со стороны – в такой-то гуще листвы? Он стремился подняться как можно выше – начнут поливать огнем, нижние ветки зацепят. Старался изо всех сил. Фиксировал себя на одной ветке, подтягивался, забрасывал ногу, не замечал, как хлещут по лицу стебли и отростки вьюнов. Берег только глаза. Туманов лез все выше. Он уже не понимал, где находится, казалось, еще чуть, и его голова воспарит над макушкой кроны…

Павел удивился бы, узнав, что восхождение заняло от силы полминуты. Внизу прозвучал визгливый выкрик. Туманов зажмурился, обнял ствол. Ударили с трех направлений – чтобы своих не перебить. Свинцовый торнадо встряхнул лесок, посыпались ветви, обрывки лиан. Он слышал, как где-то с треском отвалилась ветка. Затем еще одна, практически под ногой. Стреляли долго, наверняка. Дважды перезаряжали и по командному выкрику открывали огонь. Потом все стихло. Как узнать, что это ВСЕ? Где гарантия? «А ты подумай! – вскричал внутренний голос. – У всех вояк (про исключения мы не говорим) боевой комплект составляет четыре магазина – включая тот, что в автомате. По три отстрелялись. Не могут они истратить последние боеприпасы – это глупо и… еще раз глупо. Да и кого валить еще в этом лесочке?»

Павел начал спускаться – осторожно, выискивая прорехи в листве под ногами. Они уже где-то тут, уже подходят, посмеиваясь, держат автоматы на пузе…