Где бы ты ни скрывалась

Много часов спустя, ворочаясь в постели, я обдумывала этот момент, кляла себя за дурость. Конечно, я должна была просиять, ахнуть, поцеловать, вернуть его к прерванному процессу, ну, чтобы выгадать время. Но мой несчастный мозг был затуманен алкоголем, поэтому я глупо ухмыльнулась и… ничего не сказала. Неловкое молчание затянулось.

Ли оторвался от меня и сел, прислонившись спиной к дивану.

Я тоже поднялась и села рядом. В глазах мельтешили черные точки.

— А можно подумать? — запоздало спросила я.

Ли посмотрел на меня, и — о ужас! — я увидела слезы в его глазах. Боже мой, этот крутой парень, которому приходится разбираться с уголовниками в темных переулках, самец, рвущий мне волосы, — и плачет оттого, что я не сказала ему «да»!

— Господи, Ли, не надо, не плачь! — Я перекинула ногу через его бедра и села верхом, вытирая слезы руками, целуя мокрые щеки. — Что с тобой? Зачем? Пойми, я просто растерялась, не ожидала такого вопроса.

Но я не оценила всей глубины своей вины, не поняла, насколько сильно ранила его самолюбие. Отодвинув меня, он поднялся, молча оделся и пошел к двери.

— Я завтра работаю, — сказал он, целуя меня на прощание. — Пока. Скоро увидимся.

— Постой! Не уходи. Ты же пил, тебе нельзя садиться за руль!

— Ничего, поймаю такси, — сказал Ли, захлопывая дверь.

Вроде бы я сама этого хотела — чтобы он поскорее ушел, но теперь стояла посреди прихожей такая растерянная и несчастная, так мне было одиноко.

«Осторожнее в своих желаниях, Кэтрин, — сказала я себе. — Будь осторожнее!»

Воскресенье, 23 декабря 2007 года

К тому времени как я приняла душ и потратила десять мучительных минут, раздумывая, что полагается надевать на завтрак с человеком, с которым вчера целовалась на лестнице, сквозь дверь уже просочился запах жареного бекона… у меня потекли слюнки.

Я проверила дверь только раз и стала подниматься наверх, подавив липучее желание вернуться и снова обшарить всю дверь, зная, что бекон лучше есть горячим. К тому же я не сомневалась, что в компании Стюарта отвлекусь от ощущения тревоги, мой мозг переключится на более приятные ощущения.

Стюарт оставил дверь незапертой, но я все равно постучала:

— Можно?

— Заходи! — заорал он из кухни.

В квартире Стюарта, как всегда, было теплее, чем в моей, и светлее. В окна лился солнечный свет (это только на меня льется дождь, если я вышла на пробежку!), а в гостиной стояла наряженная елка. Стюарт даже на окна успел повесить гирлянды. В общем, его квартира была полностью подготовлена к Рождеству. На журнальном столике лежала пачка свежих газет, а на кухонном столе стояли чайник со свежезаваренным чаем, открытая банка апельсинового джема и несколько дымящихся тостов.

— Ты как раз вовремя, — сказал Стюарт.

Он поставил на стол две тарелки, и я села напротив и налила себе чая, по капле добавляя в кружку молоко, пока на добилась нужного оттенка, — это тоже ритуал.

Почему-то меня вдруг заполнило ощущение счастья — бесконечного, необъяснимого, от которого на лице расплылась улыбка. Как все-таки приятно сидеть вот так вдвоем и завтракать. Мне даже стало тяжело жевать — так широко растянулись в улыбке губы. Я подняла глаза и вдруг увидела, что Стюарт изучает мое лицо.

— Ты выглядишь счастливой, — сказал он с любопытством.

— Мне хорошо! — Я отправила в рот кусок бекона, смакуя вкус поджаристого хлеба, мяса и чуть загустевшего желтка.

Стюарт вдруг покраснел. Может быть, вспомнил прошлый вечер?

Довольно тяжеловесно меняя тему разговора, я проговорила с набитым ртом:

— Как ты хорошо готовишь! Даже одной рукой!

— Я как раз думал об этом утром, — сказал Стюарт.

— О чем?

— Гм. Кстати, что ты будешь делать на Рождество?

Я хохотнула:

— То же, что и в прошлом году, — абсолютно ничего. Буду торчать дома и смотреть по телику дурацкие программы.

— Ко мне в гости приходит Ал, мой друг. Ему не с кем встречать Рождество. Может быть, и ты зайдешь? Посидим все вместе. Как тебе такое предложение?

— А что, ты сам-то никуда не поедешь? Не хочешь повидаться с семьей?

Он помотал головой:

— Нет, не хочу. То есть я мог бы съездить к сестре, но она живет в Абердине, у черта на куличках. А братишка Ральфи мотается по миру с рюкзаком за плечами, так что его я тоже не увижу. К тому же я завтра работаю. Хорошо еще, если на само Рождество дадут расслабиться.

Я допила чай, раздумывая, прилично ли попросить еще чашку.

— Это тот самый Ал, о котором ты мне рассказывал? Специалист по навязчивым состояниям? И ты хочешь провести с ним Рождество?

— Ну да, а что тут такого? Так ты придешь?

— Можно, я подумаю? Но спасибо! Спасибо за приглашение.

— Не за что.

Мы закончили есть и, убрав посуду, чай пошли допивать в гостиную. Потом я уселась на ковер и разложила вокруг себя листы «Санди таймс», просматривая самые интересные статьи, про беды и радости незнакомых мне людей.