Где найдешь, где потеряешь.

«Черт, теперь работать не смогу», — огорченно подумала Катька, проклиная про себя и Василя, и его огненный кофе.

Язык горел. Катька отщипнула виноградину и положила в рот. От холодной виноградины она сначала почувствовала облегчение, но когда раздавила ее, то кислая жидкость, попав на язык, еще больше растравила его, боль усилилась. Катька, не стерпев, поморщилась.

Уловив это ее движение, Василь произнес:

— Обожаю кислый виноград. Не понимаю, как люди любят сладкий...

Катьке было не до его философствований, и теперь она уже проклинала про себя не только его кофе, но и виноград... Да и вообще в этом доме все угощение получалось какое-то фальшивое: ароматный кофе — обжигающий и горький, аппетитный на вид виноград — ужасно кислый. До конфет Катька уже не решилась дотронуться, опасаясь, что они окажутся если не ядовитыми, то уж точно несъедобными.

— Так что тебя привело ко мне? — спросил Василь, доставая из пачки сигарету и прикуривая. Он затянулся и выпустил дым тонкой струйкой.

В Катькином носу приятно защекотало, и ей страшно захотелось курить. Но Василь и не думал предложить ей сигарету, а попросить его об этом она не решилась.

— У меня к тебе два дела, — начала Катька, собравшись с духом.

— Не к тебе, а к вам, — поправил ее Василь. —Я тебе, леди, в отцы гожусь... — Тон его выражал недовольство. Но одновременно был и насмешливым.

«Козел старый», — обозвала его про себя Катька. Она терпеть не могла, когда ее начинали поучать.

— Так какие у тебя ко мне дела? — вновь спросил Василь.

— Теперь у нас дела общие, — заявила Катька, набравшись наглости. Ее начал злить этот слишком уверенный в себе тип, а злость придавала решимости. К тому же ей страсть как хотелось курить.

— Интересно, — покачал головой Василь, ухмыльнувшись, и стряхнул пепел в хрустальную пепельницу-лилию.

— Я знаю, что ты убил Штыря, и знаю, чем занимался последнее время Штырь, — выпалила Катька на одном дыхании.

Василь посмотрел на нее совершенно равнодушно, ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Я тоже обо всем этом знаю. И что? — спокойно спросил он.

Катька удивленно захлопала ресницами, такое его признание просто выбивало почву из-под ее ног.

— Но я буду молчать, что это ты... — начала Катька, имея в виду убийство Штыря. Василь ее сразу понял и перебил.

— И ты хочешь, чтобы я тебе за это заплатил.

Катька нерешительно кивнула.

— Дорогая, — сказал он ласково. — Ты можешь сейчас встать на любом углу и орать, что это я его убил. Так вот, я тебе даже новой копейки не брошу, чтобы ты замолчала. — Через секунду он добавил: — Моська ты еще, чтобы на слона лаять...

— Кто? — удивилась Катька, не поняв его.

— Басни Крылова нужно читать. Ты же, наверное, вместо школьных занятий с ребятами по чердакам тискалась...

Катьку такой поворот разговора неприятно задел, и она, пытаясь держаться с достоинством и имея желание произвести на Василя все же впечатление деловой женщины, неожиданно выпалила:

— Но он еще и наркотой торговал, дорогой наркотой. «Синей клубникой»...

— Знаю, иначе бы я ему тогда денег не дал... Но поставщик у него накрылся, да и с ним самим

несчастье случилось... Мне очень жаль, — закончил Василь и бросил окурок в пепельницу.

— Но можно найти поставщика, — уцепилась за соломинку Катька.

— Слышь, Борь! — обратился к по-прежнему стоящему в дверях культуристу Василь. — Я все думал, на кого должок Штыря сбросить, так, может, на нее? Если не бабками, так натурой отдаст, — Василь ухмыльнулся.

Боря подобострастно ухмыльнулся, подражая хозяину.

Катька нервно заерзала в кресле. Все вновь получалось не так, как она задумала. Она шла, чтобы договориться с Василем, продать ему информацию, получить бабки, еще лучше — понравиться ему... А вместо этого на нее пожелали сбросить долг Штыря. Она теперь запоздало подумала, а не постигнет ли ее та же участь...

Катька, вновь хватаясь за соломинку, затараторила о том, что знала о делах Штыря, и о том, как он следил за Анфисой, и о том, что она тоже ищет Антона — врача, сплавлявшего тогда наркоту. Не забыла она упомянуть и Власа.

Василь выслушал ее спокойно, потом, подумав, сказал:

— Вообще я наркотой не занимаюсь. Но история интересная... Ладно. Что узнаешь более существенное — приходи, я за хорошую информацию хорошо и плачу. Не обижу... Ну а теперь все. Разговор окончен. Борь, проводи.

Катька, недоуменно пожав плечами, встала. Она поняла, что уходит ни с чем. Очередные ее планы и надежды рухнули. Но по решительному виду Василя

было видно, что больше он беседовать с ней не будет и у нее нет другого выхода, как ретироваться.

Когда Боря вернулся в комнату, проводив Катьку, Василь достал новую сигарету и, затянувшись, тихо произнес:

— Глупая панельная дурочка... Совсем глупая... Не понимает, что, когда придет время, я сниму сливки.

— Зря мы с самого начала Штыря упустили, — покачал головой Боря.

— Так кто ж знал, что он под эту «клубнику» деньги брал... Нет, ну этих уродов, которые Штыря забили, тоже за тупость валить надо было.

— Не поздно еще, — сказал Боря.

— Пускай поживут, — отмахнулся Василь. — Всех валить — без людей останемся.