Где найдешь, где потеряешь.

Анфиса поняла, что разговор закончен, и направилась было к двери, но остановилась и спросила:

— Он что, проведать вас заходил? — Ей подумалось: странно, что он вдруг решил их навестить. И она не ошиблась.

— Ах да, я забыла, — сказала врачиха. — Он заходил, чтобы мы его старику укол сделали, плохо ему стало.

— Какому старику? Он что, здесь рядом живет? — забросала Анфиса ее вопросами.

— Кажется. Я тогда особенно в подробности не вдавалась. Попросил, ну я и послала Ольгу. Так что у нее и спрашивайте, коль вам нужно. Только сейчас ее нет. — Она на секунду задумалась.

— Так как же мне ее найти? — вновь задала ей вопрос Анфиса.

— Позвоните в понедельник, — она продиктовала Анфисе номер телефона. — Спросите Иванову Ольгу — это наша старшая медсестра. Да скажите, что я велела, Ксения Ивановна, — властно добавила она.

Анфиса, поблагодарив, буквально выпорхнула из кабинета. В коридоре она попыталась прийти в себя. «Николай психически больной человек, работает в морге... И, возможно, живет где-то рядом. Это уже кое-что...» И она, довольная собой, направилась к выходу из больницы.

Там ее ждал охранник.

— Больше с такой сумкой не пропущу, — предупредил он ее.

Из окна гардеробной по-прежнему торчала голова гардеробщицы, внимательно наблюдавшей за этой сценой. Оценив ситуацию, Анфиса поняла, что это она настропалила на нее охранника.

— А больше и не надо, — гордо кинула она охраннику и, демонстративно достав и надев шубу, направилась к выходу.

Морозец щипал щеки. Но сейчас Анфиса не имела ничего против него. Этот морозец будто вымораживал почти физическое отвращение к больнице. Анфисе нравилось, что она здорова, сильна, свободно может, выйти за стены этого учреждения, что для большинства здешних обитателей невозможно. Хорошо быть здоровой... И живой.

Значит, хахаль жены Антона — псих. Да еще работает в морге. Что отсюда следует?

Анфиса поежилась. Очень зловещая выстраивалась цепочка. Вдруг будто наяву возникла картина — оскалившийся тип с безумными глазами

склонился со скальпелем над распростертым телом... Бог ты мой, надо давать поменьше воли воображению...

Анфиса встряхнула головой и прибавила шаг...

* * *

С детства Штырь обладал изумительным качеством — он предчувствовал, когда его будут пороть. Он ощущал, когда переполняет чашу терпения окружающих — а переполнял он ее нередко. Короче, он носом чуял неприятности.

Неприятности у него в жизни бывали разные. Большие и маленькие. Те, которые создавали еще большие неприятности и для преодоления которых требовались немалые усилия и те, которые рассасывались сами собой, как синяки. Но нынешние неприятности были первоклассные. Которые не разгребешь... Или разгребёшь.

Зачем подставлять физиономию, когда можно ударить самому?.. Эта мысль все чаще посещала его. А что, за дозу халявного героина Валет и Степан готовы на что угодно, а он, Штырь, готов?.. Да он давно уже на все готов. Слишком измотала его эта история...

Он поежился, представив, что может расстаться с дорогими его сердцу вещами. С хатой. Со всем. Лучше сдохнуть...

Сдохнуть?.. От этой мысли мороз пробежал по коже...

Штырь стоял в своем подъезде и не решался подняться наверх. Ощущение опасности сковывало его... Впрочем, не стоит слишком доверяться своим чувствам. В последнее время он стал шарахаться от всех темных углов. Так можно далеко зайти. А главное, все «шестерки» — и Степан, и Валет, и даже Катюха — ощущают его неуверенность. Вскоре они начнут выходить из повиновения. В стае слабый вожак идет на убой — это Штырь усвоил давно и четко...

Он вздохнул и ступил на лестницу... Какой-то звук насторожил его...

— Ладно, — прошептал он.

Штырь медленно поднимался по ступенькам лестницы. На середине остановился, прислушался... Вновь он услышал шаги где-то наверху. Его рука машинально дернулась к карману и извлекла оттуда пистолет. Это был «ТТ» китайской сборки, который он в прошлом году приобрел на подмосковном рынке по дешевке. Машинка соответствует цене — ненадежная, рассчитанная на недолгий срок. Штырь боялся ее даже пристреливать, только пару раз влепил по бутылкам в подвале. Приятная тяжесть в руке несколько успокоила Штыря. Он сжал крепче рукоятку и на цыпочках, прислонясь к стене, стал подниматься дальше.

Миновав пролет третьего этажа, он потянул, как собака, носом. Потом еще и еще... «Черт! — произнес он про себя. — Духами Катькиными пахнет. Ох, и смешон же я буду с пистолетом в руках!» Несколько секунд он постоял в нерешительности, потом распахнул пальто и, прикрыв полой руку с пистолетом, поднялся к своей квартире...

Глава 23

НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ