Где собака зарыта?

Лицо внезапно исказилось, как будто она только что съела что-то непотребное или в комнате неожиданно распространился какой-нибудь неприятный запах. Кислятина на лице Оксаны сохранялась примерно с полминуты, потом она вздохнула и повернулась ко мне. По ее настроению я поняла, что она сейчас поставит ребром вопрос о моем пребывании в ее комнате. Вряд ли эта девочка скажет мне что-нибудь стоящее… И тут, просуммировав в своей голове все впечатления от общения с ней, я озарилась догадкой.

— Ты, извиняюсь, случаем, не беременна? — спросила я вдруг, опережая ее фразу.

Оксана тут же сжалась в комок и, уже открыв рот, замолчала.

— Я права? В этом виноват тот, кто звонил? — продолжала я натиск.

На лице девушки появилось явно заметное покраснение. Было видно, что внутри ее бушуют нешуточные страсти.

— Токсикоз уже проявляется, как я заметила? — Этим вопросом я абсолютно добила ее.

— Ну и что? — вздохнув, ответила она вопросом на вопрос и сразу как-то успокоилась. — Все бывает в жизни…

— Мать, естественно, не в курсе?

— Ей некогда, ей с налоговой разруливать надо, — резко сказала Оксана.

Было ясно видно, что отношения с матерью у нее далеко не безоблачные.

— Ну и что думаешь делать?

— Не знаю… — по сравнению с началом нашего разговора в Оксане явно произошла перемена. Она как-то смягчилась и была, кажется, готова рассказать мне все.

— И кто он? — продолжила я допрос.

— А… никто, — равнодушно ответила Оксана. — Вон, звонит, досаждает, — кивнула она на чудом уцелевший «Панасоник».

— А что досаждать-то?

— Хочет жениться на мне.

— А ты — нет?

— Зачем мне этот тютя? — К Оксане начало возвращаться боевое настроение. — Говорит, чтоб я рожала, мол, женюсь. А мне это на фиг не надо! В восемнадцать лет ярмо такое себе на шею… Но все-таки он сволочь! — Оксана помрачнела и закусила губу.

— В смысле?

Девушка не отвечала. Она смотрела на стену напротив, где были развешаны плакаты всяких заморских рок-кумиров. Предпочтение Оксана отдавала «Металлике» и «Оффспрингу». Я не удивилась. Можно было предположить, что девушка с таким характером должна любить жесткую и бескомпромиссную музыку.

Неожиданно она взорвалась.

— Да он мой паспорт упер, он! Угрожает, что расскажет матери. А я не хочу, чтоб она знала. На следующей неделе уже моя очередь на аборт. Гад!

Оксана схватила лежавшую на диване книгу и запустила ее прямиком в высунутый язык солиста «Металлики».

— Значит, никто на тебя не нападал? — облегченно вздохнув, уточнила я.

— Нет. Это я так, придумала, чтобы все правдоподобно было. Тем более что на Глебку вон напали какие-то идиоты… А мама вообразила невесть что.

— Оксана, я берусь забрать твой паспорт у этого твоего тюти. И матери ничего не скажу. А ваши проблемы с будущим ребенком регулируйте сами.

— А как же насчет нападения? — тут же спросила Оксана.

— Это мои проблемы. Я придумаю что-нибудь, чтоб выглядело все правдоподобно.

Оксана пристально посмотрела на меня, словно желая понять, можно ли доверять мне. Наконец отвела взгляд и тихо сказала:

— Хорошо.

— В таком случае одевайся и едем щемить тютю, — подытожила я.

Оксана собралась быстро. Натянув на себя кожаные штаны и куртку, увешанную разными металлическими фенечками, она порывисто вышла из комнаты.

— Мы уезжаем вместе с Оксаной, — прокомментировала я ситуацию вышедшей из кухни Алле Николаевне.

— Куда? — удивилась та.

— Искать паспорт, — коротко бросила я и вышла из квартиры.

Глава 2

Дверь нам открыли быстро. На пороге стоял долговязый сутулый парень в очках. Уши его были заткнуты двумя черными кругляшами — наушниками от плейера. Оксана вперед меня влетела в прихожую, оттесняя парня в глубь квартиры.

— Ты чего? — несколько испуганно спросил парень, выдергивая из ушей наушники.

— Давай сюда паспорт, козел! — заорала Оксана.

— Какой паспорт? — попробовал прикинуться тот шлангом.

Я заглянула в квартиру и оценила обстановку. Вроде бы никого, кроме худосочного меломана, здесь не наблюдалось.

— Ты в квартире один? — на всякий случай спросила его непререкаемым тоном.

— Да, — ответил он, совсем растерявшись.

— Очень хорошо, — и, подскочив к нему, я внезапно толкнула его на стоявший рядом диван.

То ли парень оказался таким хлипким, то ли мой напор был одновременно неожиданным и сильным, но меломан полетел на диван, чуть было не сломав его при этом.

— Где паспорт? Быстро гони его сюда! — заорала я, попутно вынимая из кармана джинсов поддельное милицейское удостоверение. Сунула ему документ в лицо и продолжила натиск: — Если отдашь по-хорошему и кое о чем расскажешь, мы, так и быть, не будем заводить на тебя дело.

— Какое дело? — Парень немного стал приходить в себя, и по его виду я заметила, что он вообще-то осознал, что перед ним находятся две женщины. — Вы что наезжаете-то?

— Мы не наезжаем, а снимаем показания, — гнула свою линию я. — Ты что, думаешь, тебе все шуточки? А в камеру со взрослыми дядями, враждебно настроенными, не хочешь?

— Мишель, отдай лучше по-хорошему, — вступила в разговор Оксана, чем очень мне помогла, так как я забыла спросить впопыхах, как зовут ее жениха.