Где-то на земле есть рай

— Ты это о чем? — удивленно спросила я, и тут в кармане у меня и в самом деле зазвонил телефон.

Подивившись интуиции Ласточкина, я ответила на вызов. Мама желала знать, не смогу ли я вместо нее встретить завтра на вокзале тетю Аню, которая приезжает из Питера на неделю.

— А почему ты не можешь? — спросила я. В ответ мать назвала мне около десятка причин, каждая из которых была прямо-таки первостепенной важности.

— Ты же все равно на своей работе ничего не делаешь! — добавила она.

Скрипнув зубами, я согласилась встретить тетю Аню и повесила трубку. Не то чтобы я имела что-то против питерской тетки — она очень милый и душевный человек, — просто непрошибаемая уверенность моей матери в том, что все вокруг должны подчиняться ее приказам, выбивает меня из колеи.

— Вчера я тоже думал о Лазаревых, пока ты копалась в базе, — сказал Ласточкин. — Звонок — вот в чем дело.

Я непонимающе уставилась на него.

— Видишь ли, — объяснил он, — именно со звонка все и началось. Если мы поймем, кто звонил, мы поймем и все остальное.

— Твои предложения?

Ласточкин открыл сейф.

— Тот, кто звонил, явно очень хорошо знал Алису Лазареву и ее окружение. Значит, хоть кто-то из этого окружения должен знать и звонившую.

Он вытащил из сейфа диктофон с записью звонка.

— Начнем с близких Алисы, они больше всего заинтересованы в расследовании. Дадим им прослушать запись, может, кто и узнает голос. Если нет, будем двигаться дальше.

Он позвонил по телефону, сообщил, что мать Алисы, Вера Федоровна, готова принять нас, и мы двинулись в путь.

Нам повезло — Сергей Шестопалов, первый муж актрисы, тоже оказался в доме. Он возился с сыном, который запускал паровозик на игрушечной железной дороге. Увидев нас с Ласточкиным, мальчик побледнел и поднялся с места.

— Вера Федоровна сейчас спустится, — сказал Сергей.

Ого! А я и не знала, что у них двухэтажная квартира.

— Вы нашли кого-нибудь? — спросил Сергей.

— Ищем, — отозвался мой напарник.

Шестопалов вежливо улыбнулся, хотя, если говорить откровенно, его улыбка выражала куда больше, чем вежливость. В ней сквозили недоверие, легкая ирония и, пожалуй, покорность судьбе. Значит, ищешь, милый мой? Ну-ну, хотел бы я в это поверить…

Пауза затягивалась — Вера Федоровна все не спускалась. Шестопалов вспомнил о Саше и спохватился, что тот еще здесь.

— Может быть, уйдем? — предложил отец. Однако мальчик с недетской категоричностью заявил:

— Я хочу остаться. — Сергей стал настаивать, и ребенок возмущенно сказал: — Ты не имеешь права меня заставлять!

Отец ответил, что Саша, конечно же, волен поступать, как ему угодно, но я видела, что Шестопалов смущен. Чтобы сгладить неприятное впечатление, он стал говорить о погоде, и мы вежливо подтвердили, что погода очень даже ничего. После этого Шестопалов и Ласточкин завели разговор о футболе. Саша устроился на стуле и, болтая ногами, настороженно поглядывал на меня. Его отец в это время обсуждал с капитаном очередного игрока, который подавал большие надежды, пока не попал в российский клуб.

— Растолстел и из ночных клубов не вылезает… Нет, на фига, спрашивается, его покупали вообще? А раньше какой был классный нападающий! Один удар по воротам, и все…

— Простите, я, кажется, немного запоздала? — В комнату только что вошла Вера Федоровна.

Ласточкин на всякий случай представил себя и меня и объяснил цель нашего визита. Мать Алисы Лазаревой, казалось, пребывала в растерянности.

— Честно говоря, я совсем не знаю эту среду… разве что по рассказам дочери… моей покойной дочери… — На ее глаза набежали слезы, и она смахнула их уголком вышитого платка. — Хорошо, я готова выслушать этот звонок.

— Мне бы хотелось, чтобы вы тоже его послушали, — обратился капитан к Сергею Шестопалову. — Если бы мы поняли, кто звонил, не скрою, это существенно бы облегчило нашу задачу.

Вера Федоровна села, и Павел включил диктофон.

— Это все, — сказал он, когда запись кончилась.

Судя по лицу старой женщины, она пребывала в смущении.

— Ну, не знаю, не знаю… — протянула она. — Кажется, будто что-то такое знакомое… Как будто я где-то слышала этот голос… или нет? Можно послушать еще раз?

Ласточкин снова запустил запись, и Сергей очень внимательно выслушал его.

— Нет, — сказал он через минуту, — даже не знаю… На голос Оли Бариновой вроде не похоже…

Ласточкин не стал объяснять ему, что Оля Баринова физически не могла звонить, потому что говорит еле слышным сиплым шепотом. Но тут Саша неожиданно свесил голову и разревелся. Все бросились его утешать, а он все плакал и плакал и никак не мог остановиться.

— Ну, маленький мой, — твердила Вера Федоровна, и губы у нее дрожали и прыгали, — не надо, не надо плакать… Бабушка с тобой, бабушка тебя любит и всегда тебя защитит!

Мрачный Сергей сидел в кресле, постукивая пальцами по столику. Поколебавшись, Ласточкин обратился к нему:

— Значит, вы не узнали голос звонившей?

Сергей угрюмо покачал головой. Его бывшая теща вытерла слезы и последовала его примеру.

— И у вас нет никаких соображений, кто бы мог…

— К сожалению, никаких, — отозвался Сергей.