Где-то там

Были у мелкого демона в услужении пара садистов – специалистов, которым их работа доставляла истинное удовольствие, и они никогда не отказывались проделать ее вновь. Первоначально они разделяли мужчин и женщин. Демоны мужчины шли как ценный товар. С ним обращались чаще всего достаточно бережно, так как этот товар бракованным брали очень редко. Из них делали воинов для батальонов смерти. Промывали мозги и помещали им в головы личность уже подготовленного заранее бойца. А потом отправляли в бой.

Платили за них только в том случае, если такой боец переживал первую битву. А поэтому заранее их не калечили, никто не хотел терять своих барышей.

Гораздо хуже было тем, кого ждал плен у этой банды отморозков. А это были все остальные. Всех девушек, женщин и иногда маленьких мальчиков пускали по рукам. И это могло продолжаться от нескольких дней до нескольких месяцев подряд.

Ежедневные издевательства, унижения, побои и насилие, групповое, грубое и бессмысленное. Они не жалели никого. И именно такие развлечения так полюбились младшему демону, советнику лорда. Особенно демон любил, когда к ним в руки попадались высокородные демонессы. Случалось это очень редко, но несколько таких пленниц у них было. Он любил ломать этих раньше гордых и своенравных красавиц. Он даже не мстил им. За что можно мстить маленькой девочке, которая даже не видела тебя ни разу в жизни, калеча и отрезая ей ноги и руки на глазах у ее вопящей и насилуемой матери. Не за что.

Ему нравилось мучить. Читать в их глазах страх. Видеть отчаяние. Он только в этом получал истинное и ни с чем не сравнимое удовольствие.

Но все когда-нибудь заканчивается.

Потом тех, кто еще после нескольких месяцев такой каторги представлял собой хоть какую-то ценность, тоже, как и мужчин, продавали в рабство. Те же бордели или на развлечение толпе в качестве кукол и игрушек для битья, на опыты магам или для создания магических кадавров, големов и химер.

Тех же, кто был совсем замучен пытками, они продавали на ингредиенты для магов и темных жрецов. Как оказалось, нарисовалась неплохая статья дохода. В таком товаре всегда была потребность. А то было время, и они столько полезных и ценных трупов сбросили в ближайшие штольни или утопили в реке, избавляясь от них.

Естественно, никто из тех, кто хоть мельком мог видеть его, не выживал. Демон не хотел рисковать.

И так продолжалось уже несколько лет.

Никто не мог связать эту банду отморозков, убийц и насильников с ним.

И Клаку Рваное Ухо это доставляло огромную радость и, можно сказать, счастье. Он ощущал себя повелителем жизни, повелителем и главой бедных кварталов. А уж в Гнилом районе он чувствовал себя истинным королем. И ради своего статуса он готов был на все, лгать, убивать, подставлять, хоть ноги лизать своему повелителю, лишь бы удержаться на своем месте.

И все было хорошо – до сегодняшнего дня.

Сейчас был не тот случай.

Его подставили. И он знал даже кто. Его многие ненавидели и в городе, и в замке, но не у всех хватило бы смекалки и ловкости направить гонца именно к нему. А потом распространить эту новость тут, по замку. Рассказать нужным демонам о том, что тот прибыл с дурными вестями.

И теперь Клаку не выкрутиться. Смерть гонца ничего не решит, слишком поздно что-то делать. Уже многие знают о том, что он здесь, и о том, что он говорил с ним. А главное, об этом наверняка уже доложили повелителю.

И сейчас он, младший советник канцелярии повелителя Клак Рваное Ухо, с этими смертельно опасными новостями должен стоять тут и ждать своей участи. А в ней он почему-то не сомневался.

Когда напряжение, охватившее мелкую падаль по имени Клак, уже достигло своей наивысшей точки, повелитель открыл глаза и обвел мертвым тяжелым взглядом тысячелетнего умертвия, которым, по сути, и являлся последнюю тысячу лет, темный и мрачный зал своего замка.

Заметив стоящего у входа, переминающегося с ноги на ногу демона, он очень недовольно и с угрозой в голосе спросил.

– Что тебе?

Мрак и тлен повеяли на советника от этого страшно безжизненного голоса.

Мало кто мог предположить, что старый демон уже давно перешёл границу жизни и смерти. Уже несколько столетий он был умертвием. Безжизненным, безэмоциональным и равнодушным ко всему существом. Кроме своих интересов он не обращал внимания ни на кого и не замечал ничего. И все, что стояло у него на пути, было лишь досадной помехой, которую нужно растоптать, уничтожить, стереть. И для поддержания этой своей псевдожизни лорду-демону нужны были живые души. Чем чище была душа живого существа, тем дольше она могла поддерживать существование этого полумертвого демона.

Клак знал, что старый демон не пил еще душу живого существа в этом месяце, и поэтому звучание его безжизненной и бесцветной речи заставляло трястись все его поджилки. Он не хотел, чтобы душой, которая должна утолить голод этого умертвия, была его собственная.