Где-то там

Ведь метка все еще не спадала, и она, кажется, догадывается почему. Их с Теей жених был жив, несмотря ни на что. На этом месте девушка впервые за весь прошедший день улыбнулась. И даже за это мимолетное облегчение и тихую радость она была благодарна своим новым знакомым. Особенно одному из них.

Но если вернуться к ее предыдущей жизни, то именно поэтому она и сторонилась общества молодых эльфаров. Она не хотела, чтобы кто-то привязался к ней и потом страдал из-за того, что с нею может произойти в будущем. И вот теперь ей была приятна забота этого хумана, кем бы он ни был.

Однако вопрос оставался открытым, как на него ни смотри и ни закрывай глаза.

«Кто все-таки такой этот парень? Где он был все это время? Откуда он взялся сейчас? – задумалась девушка и с сожалением констатировала. – Ведь я, по сути, о нем кроме имени ничего не знаю. Десятилетие назад он пропал, и в то, что его удастся найти, уже никто не верил. Поэтому меня даже формально не подготовили к знакомству с ним. Хотя и он, судя по всему, совершенно не представляет, ни кто я, ни кто он сам. Интересно, как он оказался тут, да и вообще, что его связывает с этим корнолом?»

И Эрея посмотрела на сидящего у входа оборотня, который прислушивался к чему-то происходящему в коридоре.

Сейчас никакого другого источника информации, чтобы узнать об этом непонятном хумане, у нее не было. И Эрея хотела попытаться хоть что-то выведать о нем у его старшего товарища, который, по-видимому, был в курсе гораздо большего количества вещей, чем она сама. Особенно если учесть его предупреждение насчет хумана.

Решившись на разговор с оборотнем, девушка пододвинулась поближе, чтобы говорить не слишком громко, и обратилась к корнолу, назвавшемуся Лениавесом.

– Простите. Вам не кажется, что ваш друг слишком долго отсутствует? – чтобы начать разговор хоть с чего-то, спросила Эрея.

– Оговоренное время еще не вышло, – коротко ответил ей корнол и опять прислушался к чему-то, но видя, что девушка все еще не отходит от него, он, похоже, стараясь успокоить ее, сказал: – Не беспокойтесь, принцесса, он из тех хуманов, переживать о ком стоит в последнюю очередь. Скорее, уж надо посочувствовать тем, кто попробует напасть на него.

– Да с чего вы взяли, что я о нем беспокоюсь, – возмущенно воскликнула девушка, стараясь скрыть свое смущение. Однако заметив промелькнувшую на лице оборотня улыбку, еще больше смутилась и прошептала, постаравшись умерить свое возмущение от осознания того, что корнол в чем-то прав. Она переживает за хумана.

– Это обычная забота о своих спутниках, – добавила уже вполне спокойно девушка.

– Ну, забота так забота, – покладисто сказал Лениавес, однако ехидная ухмылка так и читалась в его глазах и взгляде.

Но девушка попыталась уже не обращать на это внимание.

«Этого старого пройдоху мне не провести», – догадалась Эрея, смотря в умные и понимающие глаза оборотня.

– Просто мне интересно, – постаралась хотя бы перевести разговор на другую тему она, – почему вы так в нем уверены… Что в нем такого необычного, что заставляет вас совершенно не переживать за его судьбу посреди города, наполненного нежитью?

Оборотень еще к чему-то прислушался, пересел немного вправо, чтобы было удобнее контролировать проход, ведущий в подземелье, и положил рядом с собой очень дорогой и редкий лук, работы древних мастеров.

Девушка приметила и узнала его практически сразу, хотя раньше как-то не замечала это оружие у корнола. Очень ценное оружие и очень опасное. Эрея это прекрасно знала. Ведь у ее отца был похожий лук, но более изношенный и, что, скорее всего, вероятно, гораздо менее ценный. Но даже он являлся их фамильной ценностью. Когда-то ее прадед получил это оружие от лесных троллей, за то, что взял их под свое покровительство. Вот и получается, что тот лук стоил целого народа.

А здесь она видела еще что-то более ценное.

«Так кто же ты?» – мысленно спросила она у оборотня, но тот не внял ее немому вопросу. Зато он сказал другое, вернее даже не так: своей речью и откровенностью он удивил ее.

– Знаете, Эрея. Время у нас до его возвращения еще есть. Поэтому я кое-что вам расскажу. Это касается нашего общего знакомого. – И немного помолчав, он продолжил: – Я многое повидал в своей жизни. И я знаю, о чем говорю. А главное я знаю и понимаю, кому это говорю… – на этом месте он постарался выделить последние свои слова, как бы намекая, именно на нее.

И Лениавес очень внимательно посмотрел в настороженные большие глаза девушки.