Где Цезарь кровью истекал…

Я остановился в дверном проеме и прислушался, ожидая услышать хлопок выстрела или шум заводящегося мотора. Но вскоре я услышал знакомый топот вверх по лестнице. Макмиллан вошел в комнату, не удостоив меня взглядом. Он подошел к Ниро Вулфу, что-то ему вручил и сел на прежнее место.

– Вот что я хотел вам показать. – Он запыхался, но старался не подавать вида. – Этим я убил Букингема. – Он взглянул на меня. – У меня нет ни карандаша, ни блокнота. Если позволите, я воспользуюсь вашими…

Вулф разглядывал шприц, который осторожно держал большим и указательным пальцем. Затем перевел взгляд на Макмиллана:

– Бациллы сибирской язвы?

– Да. Пять кубических сантиметров. Я сам приготовил культуру из сердца Цезаря в то памятное утро, когда обнаружил его мертвым. Мне здорово досталось за то, что я прикасался к телу, но… – Он пожал плечами. – В тот миг мне и в голову не приходило выдать Букингема за Цезаря. Я плохо соображал, что делаю. Думал только, что придется принять его самому – яд из сердца моего Цезаря… Осторожней со шприцем. Правда, он пуст, но на конце иглы может остаться какая-нибудь капелька, хотя я только что протер ее.

– Сибирская язва смертельна для человека?

– Да. Все зависит от того, как произошло заражение. В моем случае смерть наступит минут через двадцать, потому что я впрыснул больше двух кубиков себе в вену. – Он прикоснулся пальцем к левому предплечью. – Прямо в вену. Букингему хватило половины этой дозы. Дайте побыстрее блокнот.

Я вынул блокнот, выдрал листочки с художествами Вулфа и протянул Макмиллану вместе с авторучкой. Он попробовал, как пишет перо.

– Может, продиктуете? – спросил он Вулфа.

– Нет. Изложите своими словами. Только покороче. Вы уверены насчет сибирской язвы?

– Да. Хороший скотовод разбирается в таких делах.

Вулф вздохнул и закрыл глаза.

Я сидел и наблюдал, как движется перо по бумаге. Видимо, он не умел быстро писать. Несколько минут слышалось только слабое поскрипывание. Затем он спросил, не поднимая головы:

– Как пишется «бессознательный»? Я не слишком силен в правописании.

Вулф продиктовал по буквам.

Я следил, как перо выводит новые каракули на бумаге. Пистолет оттягивал мне карман, и я переложил его в кобуру, не отрывая взгляда от пера. Вулф сидел с прикрытыми глазами, как мраморное изваяние.

Глава 21

С тех пор минуло два месяца.

Вчера я сидел в конторе и перепечатывал из записной книжки отчет о деле Крэмптона-Гора, продиктованный Вулфом, когда зазвонил телефон. Трубку поднял Вулф, который раскинулся за столом в своем необъятном кресле и по непонятной причине не наливал себе пиво. Секунду спустя он невнятно хрюкнул, потом пробормотал:

– Ей нужен Эскамильо.

Я снял параллельную трубку:

– Привет, куколка. Я занят.

– Ты вечно занят. – В голосе угадывался решительный настрой. – Выслушай меня. Ты, конечно, не знаешь, точнее, тебе плевать, что мне нет дела до моей корреспонденции, которую я бегло просматриваю только затем, чтобы убедиться, что ты в очередной раз мне не написал. Но только что я обнаружила, что получила приглашение на свадьбу Нэнси и Джимми, которая состоится завтра. Я знаю, что ты тоже приглашен. Поедем вместе. Ты можешь надеть…

– Остановись! Остановись и отдышись! Никаких свадеб. Свадьбы – это варварские пережитки… первобытного прошлого. Я даже на свою собственную не пойду.

– Да, от тебя всего можно ожидать. Пожалуй, за нитку искусственного жемчуга я бы сама за тебя вышла. Но эта свадьба ожидается забавной. Будут старики Пратт и Осгуд, и любой желающий сможет посмотреть, как они жмут друг другу руки. А потом сможешь выпить со мной коктейль и поужинать.

– Мой пульс спокоен.

– Поцелуй меня.

– Все равно спокоен.

– Я куплю тебе стеклянные шарики, духовое ружье, роликовые коньки…

– Нет. Ты все сказала?

– Я не видела тебя целую вечность.

– О’кей. Слушай, что я собираюсь делать. Завтра в девять вечера я иду в «Стрэнд» посмотреть, как Гринлиф обыграет Болдуина на бильярде. Если обещаешь сидеть смирно и не жевать резинку, могу взять тебя с собой.

– Да я кий от копья не отличу… Я согласна. Приходи ко мне вечером, поужинаем вдвоем.

– Нет уж. Я поужинаю дома с моим работодателем. Итак, жду тебя в холле «Черчилля» в восемь сорок пять.

– Но там так людно…

– Я сгораю от желания появиться с тобой на людях.

– Восемь сорок пять, завтра?

– Точно.

Я повесил трубку и вернулся к пишущей машинке. Раздался голос Вулфа:

– Арчи!

– Да, сэр?

– Достань словарь и посмотри значения слова «остроумие».

Я пропустил эту жалкую реплику мимо ушей и перешел к шестнадцатому пункту отчета.