Где ты, рай

Находившийся на борту врач Гамильтон и закованный в цепи арестант Моррисон (который не был причастен к мятежу) оба описали создавшееся положение. "В этой критической ситуации, - читаем у Гамильтона, - задул очень сильный ветер и корабль так сильно накренился в сторону скал, что мы ожидали, что каждую минуту он разобьется в щепки. Была невероятно темная бурная ночь, и страх смерти преследовал нас всюду, так как мы были со всех сторон окружены скалами, отмелями и бурлящей водой". В дневнике Моррисона описывается раскачивающийся ад в "шкатулке Пандоры", где лежали закованные в оковы в полной темноте при грохоте пушек, которые сорвались со своих мест и раскатывались по палубе, и гремящего звука обрушивающихся мачт и стропил. Эдвардс, должно быть, знал, что по крайней мере некоторые из них вовсе не были мятежниками, но это ему было безразлично. Кое-кому из них ценой отчаянных усилий все же удалось освободиться от кандалов. "Но к нам подвели больше стражников с приказанием стрелять, если мы будем шевелиться, и караульный начальник сказал, что капитан распорядился застрелить или повесить любого, кто еще попытается снять цепи. Мы отдались тогда на волю божью, улеглись и на время забыли наше жалкое положение; мы могли бы слышать, как офицеры хлопотливо руководили погрузкой своих вещей в шлюпки, которые были спущены на воду за кормой, и слышали, как некоторые матросы на палубе говорили: "Черт меня возьми, если они не собираются отправляться без нас". Это заставило некоторых из нас вздрогнуть, и, когда железо зазвенело, караульный начальник сказал: "Стреляйте в этих собак". Так как он как раз прицелился через окно бойницы, я сказал ему: "Ради бога, не стреляйте. В чем дело? Никто здесь не двигается".

В утренние часы "вода быстрее подступала к пушечным лафетам, чем насосы могли ее откачивать, - писал Гамильтон. - Теперь корабль очень сильно накренился, настолько, что почти лежал на одном боку". В этой ужасной тюрьме лежали мятежники и невиновные, и тогда стражникам удалось освободить некоторых из них от кандалов и взять их в одну из шлюпок, когда корабль затонул. Они постоянно носили наручники, и трудно представить себе, как им удалось преодолеть бурное море на одной шлюпке.

Далее последовало страшное путешествие на четырех шлюпках от Большого Барьерного рифа через Торресов пролив и Арафурское море в надежде добраться до Тимора в Ост-Индии - такое же путешествие, которое проделал Блай и после него "ботаники".

С мятежниками обращались хуже, чем с собаками; хотя они должны были принимать участие в гребле, но получали меньше пищи и воды, чем офицеры и команда. "В то время как я греб и разговаривал с Мак-Интошем, - писал Моррисон, - капитан Эдвардс вызвал меня на корму и без всякого повода распорядился отхлестать меня веревкой, привязав ко дну шлюпки, и Эллисон, который лежал и спал на дне шлюпки, получил такое же наказание. Я попытался спросить, что я совершил, отчего со мной обошлись так жестоко, но в ответ я только получил: "Успокойся, ты, бандит, разве ты не арестант? Ты пиратская собака, как ты можешь рассчитывать на лучшее обращение?" Тогда я сказал ему, что позорно для капитана британского военного корабля обращаться с арестованными так бесчеловечно, отчего он пришел в буйное бешенство, схватил пистолет, лежавший на банке, и угрожал пристрелить меня. Я еще пытался что-то сказать, на что он ответил: "Видит бог, если ты произнесешь еще хоть одно слово, я вздерну тебя на лаглине". Я понял, что он не хочет ничего слышать. У меня во рту все пересохло, так что я едва мог ворочать языком. Мне пришлось замолчать и уйти в себя. После этого меня связали так, что я не мог пошевельнуться".

4

15 сентября четыре открытые шлюпки, забрызганные пятнами морской соли, прибывают в Купанг, и капитана Эдварда Эдвардса принимает любезный губернатор Тимотеус Ваньон, который считает необходимым сообщить об одиннадцати англичанах, находящихся в крепости.

Эдвардс не тратит много времени на поиск "ботаников". Его сопровождают четыре морских пехотинца и два унтер-офицера.

"Встать!" - ревет один из унтер-офицеров, когда Эдвардс входит в то помещение в крепости, которое предоставили беглецам.

"Я знаю, кто вы такие, - говорит низкорослый напыщенный капитан, - и побег вам дорого обойдется. Я считаю, что вы знаете, как наказывают за побег из тюрем его величества. Вас надо рассматривать как дезертиров. Вы, мужчины, будете повешены сразу же, как только я получу командование на корабле. Арестантка с детьми будет при первой возможности отправлена обратно в Ботани-Бей".

"Мы имеем право предстать перед судом в Англии, прежде чем нас осудят", - говорит Джеймс Кокс.

"Унтер-канонир! Заткни глотку проклятому ворюге!" - кричит Эдвардс.

Один из унтер-офицеров подбегает и наотмашь бьет Джеймса Кокса по лицу.