Читаем Где живет сказка полностью

Тамара Черемнова

Где живет сказка


Жила-была девочка, которая любила каждый вечер слушать сказки. И хорошо, что у неё была добрая бабушка, которая любила ей их рассказывать. И вот однажды, когда наступил вечер и за окном замерцала звёздочка, девочка, как все послушные дети, быстро легла в постель и приготовилась слушать сказку. Но бабушка ей сказала:

— Постарайся сегодня уснуть без сказки, внученька. А то я ни одной новой сказки не могу вспомнить. Наверное, я их все тебе пересказала.

— Бабушка, а где живут сказки? — спросила внучка.

— А кто ж их знает, где они живут. Может, леший их прячет у себя в дупле.

— Как это в дупле? — удивилась внучка.

— Так, в дупле. У лешего полное дупло сказок.

— Бабушка, а можно у лешего попросить хоть одну новую сказку? Если у него их полное дупло, то им там, наверное, тесно и неудобно. Сказки ведь живут для того, чтобы их всем рассказывали, а не для того, чтобы тесниться в тёмном дупле.

— Наверное, можно. Попросить всегда можно, — вздохнула бабушка. — А ты постарайся всё-таки заснуть без сказки.

Бабушка погладила внучку по шелковистым волосикам и тихонько вышла. А девочка стала смотреть на далёкую звёздочку за окном. Много ли, мало ли времени прошло, только от звёздочки к девочкиному окну протянулся тонюсенький лучик, прошёл сквозь оконное стекло и запутался в девочкиных ресничках, — и она уснула.

* * *

И снится девочке сон, будто она отправилась в лес к лешему — чтобы выпросить у него новую сказку. Идёт она, идёт по лесной тропинке, а навстречу ей серый волк.

— Здравствуй, незнакомая девочка! Куда путь держишь? — спросил волк.

— Здравствуй, волчище! — храбро ответила девочка. — Ты не знаешь, где живет леший? Я иду к нему в гости, чтобы попросить новую сказку для бабушки.

— А зачем бабке сказка? — удивился волк.

— Чтобы мне на ночь рассказывать. А ты сам случайно не знаешь какую-нибудь сказку? — спросила девочка у волка.

— Я знал бабку, которая рассказывала сказки Красной Шапке, так я съел их обеих, — откровенно признался волк. — А вот где взять новую сказку, я не знаю. Спроси лучше у обманщика колобка: он-то точно знает новые сказки, — посоветовал честный волк и побежал прочь.

Идёт девочка дальше, а навстречу ей катится колобок.

— Колобок-колобок, подожди, остановись! — попросила девочка. — Скажи, ты знаешь новые сказки? И, может, ты знаешь, где леший живёт?

— Нет, не остановлюсь, — ответил колобок. — Я боюсь останавливаться: вдруг тебе, как лисе, захочется меня съесть?

— Зачем же мне тебя есть, колобочек? — рассмеялась девочка. — Мне моя бабушка слаще колобки печет.

Колобок обиделся, что есть колобки слаще его, и быстро укатился. А девочка дальше пошла — искать лешего. Идёт она, а навстречу ей медведь. Приблизилась к нему девочка и попросила:

— Мишенька, покажи мне, где леший живёт.

— Зачем тебе леший? — удивился медведь.

— Мне у него надо попросить новую сказку для бабушки, — ответила девочка. — А может, ты сам сказки знаешь? Тогда дай хоть одну для моей бабушки.

— А зачем твоей бабке сказка? — удивился медведь.

— Она их мне на ночь рассказывает. А сегодня все сказки у неё закончились. Бабушка искала-искала и ни одной не нашла.

— Это не она ли у меня в берлоге всю постель обшарила в поисках сказки? — недобро спросил медведь.

— Нет, Мишенька, моя бабушка никогда не помнёт чужой постели, она их прибирать любит, — заступилась за бабушку внучка.

— Тогда не знаю, чем тебе помочь, — почесал затылок медведь и потопал по своим медвежьим делам.

Девочка шла-шла по тропинке, углубляясь в лес всё дальше и дальше, и засмотрелась, как листочки на деревьях дробят солнышко на тёплые золотые блики. Девочка споткнулась, упала на колени и встретилась с чьим-то любопытным носом, высунувшимся перед ней из травы.

— Ты кто? — испуганно прошептала девочка.

— А ты кто? — прошептал кто-то в траве.

— Я девочка, — ответила она.

— А я лисёнок, — радостно ответило существо из травы.

Тут девочка увидела рыжие ушки и кончик пушистого хвоста, а потом и самого лисёнка.

— Далеко идешь? — спросил лисёнок.

— К лешему, чтобы попросить для бабушки новую сказку.

— А зачем твоей бабушке сказка? — удивился лисёнок.

— Она мне её на ночь расскажет, чтоб мне лучше спалось.

— Мне моя бабушка тоже на ночь рассказывает сказки, причём очень интересные, — захихикал лисёнок.

— Может, ты мне расскажешь хоть одну? — попросила девочка.

— Нет, лисятам рассказывают хитрые сказки, а если их всем рассказывать, то они перестанут быть хитрыми, — ответил лисёнок и исчез в траве.

Девочка пошла дальше. Не успела она пройти и нескольких шагов, как увидела величественного лося с большими рогами.

— Какой ты красивый! — восхитилась девочка.

— Я знаю, — горделиво ответил лось и повернулся в профиль, чтобы девочка могла получше рассмотреть его лосиную красоту.

— Подожди, не убегай, я хочу тебя погладить. Не бойся меня.

— С чего ты решила, что я боюсь маленьких девочек? — удивился лось. — А ты куда направляешься, крошка?

— Иду к лешему за новой сказкой, — ответила девочка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мудрость
Мудрость

Широко известная в России и за рубежом система навыков ДЭИР (Дальнейшего ЭнергоИнформационного Развития) – это целостная практическая система достижения гармонии и здоровья, основанная на апробированных временем методиках сознательного управления психоэнергетикой человека, трансперсональными причинами движения и тонкими механизмами его внутреннего мира. Один из таких механизмов – это система эмоциональных значений, благодаря которым набирает силу мысль, за которой следует созидательное действие.Эта книга содержит техники работы с эмоциональным градиентом, приемы тактики и стратегии переноса и размещения эмоциональных значимостей, что дает нам шанс сделать следующий шаг на пути дальнейшего энергоинформационного развития – стать творцом коллективной реальности.

Александр Иванович Алтунин , Гамзат Цадаса , Дмитрий Сергеевич Верищагин

Карьера, кадры / Публицистика / Сказки народов мира / Поэзия / Самосовершенствование
На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза