Гей в большом городе (СИ)

- Нет пока. Но может. На твоем месте я бы пока с ними не общался. Хотя бы пару недель, - Игорь затушил окурок в пепельнице и ушел, а я постелил в помойное ведро новый пакетик для мусора, взял старый и пошел работать дальше.

И только потом понял, что Игорь Михайлович поступил неожиданно благородно: имея возможность потребовать что-нибудь за хранение тайны, он просто дал мне совет, причем дельный, совет, которому я собирался последовать.

Эх, знал бы, к чему это приведет.

========== Глава 20. Условное перемирие ==========

Любовь втроём…

В ней счастлив лишь один:

Тот, кто придумал

Этот треугольник.

Затейник-выдумщик,

Безумный господин.

Он грешник и страстей

Своих невольник.

Решил вдруг стать

Хозяином судьбы,

Забыв о том,

Что в ней ещё есть двое.

Ему нет дела

До чужой мольбы,

Ведь по сценарию

Любовь должны пить трое.

Он так решил,

Всё точно рассчитал.

Зажал в тиски

Любовь других до боли.

Любовь втроём…

В ней счастлив лишь один:

Тот, кто придумал

Этот треугольник (Ираида Мордвинова)

Между оптимистом и пессимистом есть забавное различие. Оптимист видит пончик, пессимист дырку! (О. Уайльд)

Новый год – праздник, конечно, семейный, поэтому уже вечером первого января я стоял на лестничной площадке у квартиры родителей с кучей разнокалиберных подарков. И вечер прошел бы замечательно и по-домашнему, в приятных разговорах, со смехом и подколками, если бы не звонок в дверь.

- О, - услышал я мамин голос. – Проходи, Светочка, проходи.

Она-то здесь зачем? Недоумевал я недолго. Гостью усадили рядом со мной, я был вежлив и предельно корректен и, видимо, переборщил, потому что мама решила, что это любовь.

- Детки, - обратилась она к нам. – А вы нам ничего не хотите рассказать?

- О чем? – Искренне удивился я.

- Ну, как же, - всплеснула руками матушка. – Вы столько лет вместе: сначала в школе, потом в институте, живете на одной лестничной клетке.

- Жили, - не удержался я. – И что?

- Вы ведь любите друг друга… - хорошо, что я не жевал, подавился бы.

- С чего ты взяла такие глупости? – Спросил я. Светочка молчала, Андрей ухмылялся.

- Мама, - пришел на выручку брат. – Если они захотят нам сказать – скажут. Не настаивай.

Я посмотрел на Андрюху с благодарностью и счел вопрос закрытым. Напрасно.

- Ирина Николаевна, - подала голос Светочка. – К сожалению, мы с Максимом не можем быть вместе… - и сделалась печальная-печальная, а я насторожился. Как оказалось, поздно.

- Почему? – Искренне удивилась матушка.

- Потому, - ответил я. – Что мы со Светочкой просто хорошие друзья, - я посмотрел на девушку очень выразительно. Светочка фыркнула.

- Потому что кое-кто гей, вообще-то.

Вот сучка!

- Прости, дорогая?

- Света хотела сказать, что…

- Я сказала именно то, что хотела, - оборвала меня девушка.

Реплика была встречена тишиной. Вот черт! Все-таки права молва, утверждая, что нет ничего страшнее обиженной женщины – меркнет даже торнадо.

- Сделала гадость – на сердце радость, да, Свет? – Подал голос Андрей. – Все, мавр, дело сделала, можешь идти. Иди-иди, я не шучу.

- Ты меня выгоняешь? – Спросила удивленно. – А вот родители твои не выгоняют.

Я сидел, молча, бледный и молчаливый, потупив взор. И лихорадочно соображал. Не ожидал, честно.

- Максим… - отец прокашлялся и продолжил. – Сынок, это правда?

Я поднял голову и встретился взглядом с настороженными отцовскими глазами.

- А что, если так, вы будете меня меньше любить? Или я перестану быть вам сыном?

- Что ты, сынок, - запричитала мать. – Нет, конечно.

- Тогда закроем вопрос, - сказал твердо. – Раз для нас всех ничего не изменится, не будем портить себе праздник. Света, с новым годом. Я тебя провожу.

Я встал и отодвинул ее стул, предельно вежливо взял за руку, с удовлетворением отметил, что она меня боится. И правильно.

Уже распахивая входную дверь, прижал ее к себе и прошептал:

- Если я тебя, мразь, еще раз увижу около моей семьи – пеняй на себя.

- Ты мне угрожаешь? – пискнула едва слышно.

- Предупреждаю, - и как-то совсем невежливо вытолкал барышню за дверь.

- Максим… - начала мать. А я понял, что раню их слишком сильно, сказав правду.

- Мам, пап, все нормально. Просто мы не сошлись характерами. Мы попробовали быть вместе, у нас и секс был, - Андрей хмыкнул, отец вздохнул с видимым облегчением. – Просто… мы друг другу не подходим.

- Так тебе девушки нравятся, да? – С мольбой в голосе спросила мать.

- Да… - ответил я. А потом подумал: да какого черта я должен скрывать, ничего позорного в моей ориентации нет, я же не детей расчленяю, в конце концов. – И девушки, и парни.

- Так ты…

- Мне вдвойне повезло, мне нравятся партнеры обоих полов. Парни, правда, больше.

И тишина…

Все-таки родителей от некоторого рода информации стоит ограждать, например, от подробностей личной жизни детей.

- Это после того… случая, да? – В глазах матери заблестели слезы.

- Не знаю, может быть. Если это возможно, давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Все-таки замечательная у меня семья, все они еще битых два часа старались и упорно делали вид, что все прекрасно. Но прекрасно больше не было.

- Ты молодец, - Андрюха обнял меня в прихожей.

- Я идиот, - ответил я. – Зачем я им сказал?