Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая

Играла в этот раз я всем духом, не за страх, а за совесть, не воспринимая свои прошлые сценические комплексы вовсе, сейчас мне все это видится как надуманный бред, теперь мне не нужно никаких искусственных перевоплощений и обманок — это я и этого достаточно. Основную часть мы проскочили, и теперь вся надежда на Ваньку, отборочный тур «Что? Где? Когда?» — необходимый рубеж для прохода в финал, кроссворды и отгадайки не моя сильная сторона, и я вышла из «шестерки знатоков» сознательно, у меня и так мало времени сегодня. Может, Ванька не обидится на меня, что я не «поболею» за свою команду или вообще не заметит моего отсутствия? Мне пора бежать!

Накануне, еще в нашем лагере, я порылась в старых «накладных» и нашла подходящую бумажку, чуть-чуть выправила число, надеюсь, что пристально всматриваться в нее никто и не будет, и прямо из «концертного зала» выскочила на набережную, и бегом помчалась с пустой спортивной сумкой к «грузовой станции» и складам. Путь, скажем, не близкий, каждый лагерь имеет прямо-таки исполинские размеры, мне бы до вечера все успеть и суметь вернуться обратно не затемно. Сегодня я от своего верного поклонника спрячусь, не дамся маньяку даже поглазеть на себя вдоволь, пусть опухнет и одуреет, он мне нужен завтра невменяемый, выбитый из своей маньячной системы, когда он владеет ситуацией и готовится ко всем нападениям заранее. Передвигаюсь очень быстро; в начальственном лощеном костюме на глазах у честного народа за мной не побегаешь по кустам среди бела дня, так что сидеть выродку в дураках и страдать, куда это я делась, да делать вид, что его еще хоть что-то интересует, а он совсем уже больной и задушенный; эти дни задолбал своим налипанием на мое энерготело, так что моя надежда на завтрашнее преследование горит алым пионерским пламенем.

На эту идею, порыться в складском боксе, куда скидывают ненужную тару, меня натолкнул шофер Жора, когда мы с Масловым возвращались из города, я как раз тогда сидела на пустых коробках и наконец-то надумала, что сумка могла остаться в такой же картонке, а Жора ее и скинул вместе с мусором, когда приезжал за продуктами в очередной раз. Бегу и молюсь, только бы сумка оказалась там, коробки эти весь сезон на складе валяются, мало ли для чего пригодятся, так их и не трогают до снегов, и пока добралась до боксов, совсем запарилась — потом нужно зайти в деревенский магазин за минералкой. Подхожу к будке приемщика под гигантским качающимся фонарем, представляю, как тут жутко по ночам: классические декорации для фильма ужасов, высокие короба-коридоры под жестяными крышами, а мне нужна свалка картона. И где она тут? Протягиваю накладную «на какао» дядечке в клетчатой рубахе, заправленной в какие-то домашние штаны по самые уши, седой волос не мыт и всклокочен, он равнодушно кивает и тычет направление, куда идти, сопровождать он меня явно не собирается, на что я грешным делом и рассчитывала:

— А где у вас тут коробки всякие, мне бы найти что-то на декораций, — он посмотрел на меня повнимательнее сивыми подпитыми глазами, видимо проверил на глаз мою моральностойкую надежность, и махнул рукой в том же направлении. И вновь занялся своими делами: стал мусолить на промасленной газете «Красный Октябрь» мойву, развеивая ее горько-копченый дух, стелящийся мне вслед вместе с терпкобеломорным перегаром из его будки. Ад воняет так же? Его жизнь и есть ад?

Прошла мимо высоких груженых стеллажей и почти случайно набрела на пачки «какао», бросила несколько на всякий проверочный случай в пустую сумку и в конце пролетов увидела наваленные огромной кучей картонки, ну вот, теперь до вечера отсюда не выберусь. В реечном низкобортовом дощатом ящике затеряться сумке сложно, Жора бы ее сразу заметил, а вот бумажные коробки достаточно большие, и я взялась за них, перекидываю и смотрю в каждую, а дедок какой-то с веником, в ватнике и зимней шапке набекрень, бредет мимо и конечно заинтересовался:

— Чего шаришься-то? Ищешь чего, так нельзя, а ты пионерка. Это вам для поделок? Ну, тогда ладно, для этого этот хлам весь сезон и держим!

Дедок ушел, и я выдохнула, не хватало мне при свидетеле дотошном Аленкину сумку вытащить. На фига мне лишние проблемы? Но дедок сам на все свои вопросы и ответил, и я снова осталась одна, вот уж где хорошо на пионерок нападать: гулко, студено, жутко, быстрее бы выбраться отсюда! Одна коробка оказалась тяжелой, и я уже попадала на такую обманку, там были деревяшки от ящика, и не особо впечатляясь я ее открыла, а там темно-синий бок с пластиковыми ремнями. Хорошо помня сумку Алены, я заранее прихватила подходящий болоньевый походный мешок, который должен вместить сумку в себя, затолкала все побыстрее кое-как без лишних восторгов, сверху наскладывала пачки какао и еще картонок для виду набрала, и такая нагруженная вышла через воняющий тошнотворно сладко-приторным портвейном контроль.