– Осторожно! – Джазз в последнюю секунду успел предупредить об опасности.
Шагнув вправо и развернувшись вполоборота, девушка увидела самого неожиданного и непредсказуемого визитера за всю свою жизнь. Казалось бы, после появления «Создателя» в облике Джона удивляться было уже нечему, но нет!
В проеме возник прямоходящий полусинтетический медицинский робот Care Sitter, технологически продвинутый кибернетический симбиоз Garvey-009 и Passer 2L. За двадцать лет генно-молекулярных исследований и научно-технического прогресса на Гелиосе, эта модель оставалась прототипом в единственном числе и никогда не использовалась по назначению.
В районе живота выпирал прозрачный акриловый мультифункциональный био-инкубатор для имитации внутриутробной микросреды и полного замещения беременности и вынашивания ребенка.
Сквозь фотохромное прочное стекло можно было наблюдать движения живого плода, окруженного смоделированными прозрачными внутренними органами. Сверху пульсировало искусственное сердце, а кормление и обмен веществ осуществлялись через присоединенный к пуповине отводной шланг.
В руках медицинский робот сжимал активный лазерный секатор-резак.
– Брось немедленно! – Элизабет вскинула винтовку и сделала предупредительный выстрел поверх его головы.
Робот послушно деактивировал лезвие и выронил секатор.
Плод в био-инкубаторе повернулся лицом и прижался вплотную к стеклу.
– Яйца Плутона. Что у тебя здесь творится?
Ребенок был не простым. Он имел странные, отталкивающие и очень грубые черты лица! Это был самый что ни на есть гибрид Намгуми и Человека. Именно так.
– Я тебя спрашиваю, – Элизабет снова нацелилась на Берк. – Чем ты тут занимаешься?
– Мы с Люкой долго не могли завести ребенка, хотя очень хотели. Виллер помог достичь результативного оплодотворения, – Алисия с нежностью и теплом посмотрела на синтетика. – Прошу, пощади малыша!
– Зачем все это?
– Что может быть важнее семьи? Но ты снова пришла, чтобы отобрать у меня все, – с грустью продолжила Берк.
Элизабет направила винтовку точно в центр инкубатора.
– Умоляю, не надо! – заплакала Алисия.
– Как мать матери, как равная равной. Что бы ты сделала на моем месте?
Повисла невыносимая тишина. Берк прекрасно понимала, что она находится в проигрышной ситуации и что правда на стороне Элизабет. Та имела полное моральное право убить их троих.
Но на самом деле в тот тяжелый момент в сердце не осталось ничего, кроме опустошения. Столько загубленных жизней – и все из-за человеческой зависти, злобы и мстительности. Противно было даже думать об этом.
– Ты же не чудовище! Прости меня… – Берк кое-как выговаривала слова, а кровотечение тем временем усиливалось с каждым ее вдохом.
– Как ты вообще собиралась с этим жить? – инженер Уорд кратко мотнула винтовкой в сторону синтетика. – Ты понимаешь, что тебе пришлось бы рассказать своему ребенку правду? О том, что его отец был душегубом, хладнокровным убийцей детей. О том, что ты сама лично готовила боевиков, которые уничтожали деревни и жгли заживо соплеменников. Надеюсь, ты довольна результатом. На нас всех возлагали большую надежду, а мы ее в итоге взяли и спустили в унитаз.
Раненая женщина молча потупила взгляд и уронила голову на грудь. Ну вот и все. Элизабет подумала о дочери и почувствовала, как кровь с новой силой пульсирует в висках, как палец сам собой тянет на себя спусковой крючок. Бах! Словно камень, брошенный в аквариум, пуля легко пробила прочное стекло инкубатора. Бах! Бах! Амниотическая жидкость, перемешанная с кусками рваной плоти и осколками, вылилась на ледяной пол. Бах! Пуля яростно вгрызлась в корпус синтетика словно голодный короед. Бах! Опешивший «нянь» пятился до тех пор, пока не уперся в холодную стену. Крышка в районе его ключицы отпала сама по себе, и в ту же секунду послышался звук заряжающихся конденсаторов.
– Берегитесь! – Джазз молниеносно заслонил собой девушку, когда синтетик выстрелил ей в голову двумя миниатюрными гарпунчиками с привязанными сверхтонкими проводами.
JA22 заискрился и неестественно задергался, как только напряжение ударило по его корпусу.
– Джазз!
Дройд закружился в агонии вокруг своей оси и по неуправляемой траектории врезался в газовый котел, снеся стойку с топливным баллоном.
Яркая вспышка отразилась в толщи ледяных стен, и в один миг красивая голубая комната вместе с диваном и статуей утонула в огне.
Билет в один конец
Вечерело. Яркое «Солнце» клонилось к горизонту, и на небе в этот миг не было ни единого облака.
Днем произошло чудо, которое математически никто предугать не сумел бы даже на суперкомпьютере.