Ген преступника. Часть 1 и Часть 2

Гостья лаборатории перетянула инициативу беседы на себя, желая, поскорее покончить с формальностями и убежать, как можно дальше от почившего супруга.

Кожаные перчатки освободили мозолистые руки из плена. Кольцо оставило заметный след на безымянном пальце, но сам предмет супружеской верности отсутствовал. Киара пригласила, следовать к столу, где покоился закоченевший труп мужчины. Вдова оценивающе оглядела изуродованное тело супруга и спокойным голосом, словно говорила о погоде, потребовала, огласить заключение.

– Главная причина – огнестрельное ранение в шею, пуля задела сонную артерию, и ваш муж скончался мгновенно.

– Жаль, я думала, такому поддонку представиться шанс, помучится перед уходом. Вы уже знаете, кто «обесчестил» Шона? – наигранности в этом тоне не было и капли. Женщину действительно расстроило представленное заключение. Губы ее вытянулись дугу, щеки надулись, словно у обиженного ребенка.

– К сожалению, нам пока не удалось, установить личность преступника, но агент Молан Хэйс, занимается данным делом, поэтому, можете,быть спокойны.

Взор карих глаз обратился ко мне. Взгляд полный вызова.

– Держите меня в курсе, мистер Хэйс. Хочу лично, поблагодарить исполнителя за его труды. Работа заслуживает награды.

Понимаю вашу растерянность, вы ожидали, увидеть скорбящую жену, изливающую горе в жилетку медработников, но я, не из тех, кто чтит мужчину, делящего со мной постель на протяжении 25 лет. Он был поддонком, но с хорошими деньгами. А я нищенкой, без гроша в кармане. Свадьба стала выходом для обоих.

– Я бы хотел побеседовать с вами, миссис Рольф. Вы, как супруга убитого

– Можно просто Лина.

Приезжайте вечером на Делемор 46. Я покажу вам дом и дам ответы на все вопросы. Сейчас, к сожалению, я вынуждена, пойти на работу и принять порцию сочувствия от коллег. Эти проходимцы, все как один устроились утром перед новостным каналом. Как бы не оказаться к концу дня рядом с Шоном в этом удручающем месте. – лиловое пятно в пространстве, которым я ее видел, проскользнуло мимо, к приоткрытой двери. – Кстати, – забывчивого пролепетала женщина – советую жевательные конфеты для успокоения.

– Что?

– Право, мой милый, от вас заверстку несет клаустрофобией. Мой отец кое-что мыслил в подобных неурядицах рассудка, а я, как и любой ребенок, часто проявляла любопытство.

Ее наблюдательность будет полезной. В деле Шона много дыр, которые сможет закрыть лишь человек, проживший ни один год под одной крышей с ним.

– Спасибо за совет. Я учту…

Наконец, она вышла, оставив после себя легкий аромат цитрусовых духов. На часах стрелка неумолимо двигалась к отметке одиннадцать, а это значило, что пора покинуть территорию экспертов.

Неуверенной походкой я вываливаюсь из кабинета Данн, так и не удосужившись обернуться на ее настойчивые призывы. Дневной воздух, затхлый от автомобильных выхлопов, наполнил легкие. Куда лучше, чем спирт и покойники. Дождь прекратился, но тучи в небесах не давали солнцу, пробиться сквозь черный мрак.

Полоска связи в верхнем углу телефона поднялась на добрых две отметки. Сообщения о пропущенных вызовах выскакивали одно, за одним.

…Да, мистер Хэйс.

– Ты закончил с видеокамерами?

…Я отсортировал записи за вчерашний день, оставив наиболее значимые.

– Отлично, поезжай к главному зданию службы и жди меня. Я буду минут через 30.

…Кстати, мистер Хэйс, вам сэндвич с ветчиной или с сыром?

Вы ведь не ели весь день, я подумал, неплохо будет, перекусить.

– Ты меня поражаешь. Бери оба и двойной экспрессе. Нам предстоит долгий день.

Глава 3. Третья сторона монеты.

Хотя и сладостен азарт

По сразу двум идти дорогам,

Нельзя одной колодой карт

Играть и с дьяволом, и с Богом.

Игорь Губерман.

Фай.

Мощеная дорожка пред домом шуршит от каждого шага. Здесь, в обычном, ничем не примечательном жилище, проживает свой век один из детских мучителей. Двадцать лет назад, вооруженный отряд вломился ко мне в дом. Я не мог вспомнить лицо человека, умертвившего мою мать, но рожи подельников въелись под корку. Они насмехались надо мной, глумились над дворовым псом, что теперь принадлежит государству. Лучшие из них, уже канули в мир мертвых, достойно признав поражение. Хватит ли ума остальным, отступить и отдаться в руки правосудию?

Занавески на окнах приспущены, закрывая убранство дома от посторонних. Разведенный холостяк, коротающий серые деньки в хибаре на окраине города. Работа на правительство не означает роскошный пентхаус с панорамным видом. Люди, исполняющие грязную работу, получают минимум жалованья и максимум общественного порицания. Замок поддался без лишних усилий, словно дом, сам приглашает, зайти внутрь. Потертый диван в гостиной замызган жирными пятнами. Кресло скрепит так, словно вот-вот развалится. На стене, над камином, висит огромный позолоченный крест. Распятый Иисус взирает сверху, осуждая за грехи.

Бог не спасет тебя от меня, старик.