Генерал Абакумов. Палач или жертва?

Кроме всего прочего, проверка показала, что Особые отделы в методах следствия допускали извращения и нарушения законов. Особисты в качестве камерной агентуры использовали лиц, уже осужденных за шпионаж к высшей мере наказания. Также в практике особистов армии имели место вопиющие факты, когда подсудимых перед отправлением на судебное заседание вызывали в следственную часть для дачи указаний, чтобы они показывали то, что показывали на следствии в Особом отделе. В той же самой практике имели место и факты назойливого и ненужного присутствия следователей Особого отдела армии на судебном заседании.

Выводы для товарища Сталина были сделаны следующие: «Проверка показала, что по ряду шпионских дел обвинения были построены только на признании самих подсудимых, – является неправильным. Особый отдел 7 отдельной армии в общем проделал значительную работу по разоблачению немецкой и финской агентуры, и утверждать, что все обвинения в шпионско-диверсионной работе были построены только на признании самих подсудимых, – неправильно.

Обобщение, сделанное в донесении командарма 7 отдельной армии, о том, что органы следствия не принимают мер к розыску и аресту резидентов иностранных разведок, – неточно. Так, из 30 агентов и резидентов, прошедших по показаниям подсудимых за 1942–1943 гг., – 5 разыскано и осуждено к ВМН.

Таким образом, проверка работы Особого отдела 7 отдельной армии показала, что в работе Особого отдела армии и особых отделов соединений имели место крупные и серьезные недостатки, а также извращения».

Конкретными виновниками в докладной записке были названы 5 особистов: один заместитель начальника Особого отдела армии, он же начальник следственной части; два старших следователя Особого отдела армии; один следователь Особого отдела укрепрайона и один оперуполномоченный укрепрайона.

Первых двух А. С. Щербаков предложил Сталину уволить из органов и осудить решением Особого Совещания к 5 годам лагерей. Остальных – уволить из органов и направить в действующую армию. И еще начальник Главного Политического управления РККА посетовал вождю: «Среди работников Особых отделов (ныне СМЕРШ) много неопытных, малограмотных людей. Этот недостаток следует поправить переводом нескольких тысяч политработников в органы контрразведки».

Впоследствии так и сделают, но политработники, оказавшись в «шкуре» смершевцев, работать станут не намного лучше.

Абакумов и СМЕРШ

В августе 1954 года в разговоре со следователем Елисеевым В. С. Абакумов будто бы сказал: «Очень жестокая организация СМЕРШ, которой я руководил во время войны. Там господствовал чудовищный принцип: лучше расстрелять троих невинных, нежели оставить в живых одного шпиона. Скажу откровенно, меня за это надо не расстрелять, а четвертовать, но это сегодня. В войну это выглядело абсолютной нормой. Не берусь судить, можно ли было этого избежать. Думаю, нет. В 1941–1942 годах предательство в нашей армии процветало, пока отступали, творилось черт знает что. Рядовые убивали командира, комиссара и целыми подразделениями сдавались в плен немцам. Немцы тоже не дремали, перевербовывали наших военных и засылали к нам обратно, но уже с заданием. В основном предавали не из политических соображений, как часто думают, а из страха перед немцами. И чтобы остановить этот процесс, нужно было, чтобы от нас исходил тоже страх, причем по силе не меньший, чем от немцев».

И он исходил, да еще как!

В феврале 1943 года Абакумову было присвоено специальное звание – «комиссар госбезопасности 2-го ранга», а 31 марта Сталин вызвал его на прием. В 22 часа 30 минут Виктор Семенович вошел в Кремлевский кабинет вождя вместе с Молотовым, Берия, Маленковым, Боковым, Ильичевым, Платоновым, Щербаковым и Меркуловым.

Абакумов вместе с Меркуловым пробыли у вождя всего полчаса. Речь шла о реформе работы контрразведки… Между тем в отсутствие главного особиста Меркулов провел срочное совещание начальников Особых отделов ряда фронтов и армий, где каждый из присутствующих получил по 20 минут на выступление. Сталин потребовал от органов военной контрразведки более лучшей работы в борьбе со шпионами и диверсантами. К 1 апреля 1943 года Меркулов готовит проект постановления об образовании наркомата госбезопасности и схему структуры с объяснительной запиской. Эти документы за подписью Берия 2 апреля передают Сталину.