Генерал без армии

Большого удовольствия по этому поводу Шубин не испытывал. Ежу было понятно, что не сидит в этой деревне генерал Власов, не высматривает в бинокль, где же там подмога.

Вчерашнее купание не прошло даром. Одежда высохла, но странно пахла, и в горле першило. Товарищи посматривали на него с опаской. Не разболелся бы командир. Глеб старался не кашлять, глотал какие-то таблетки. Их услужливо подсовывал ему Максимка Бердыш.

Деревня Негожино утопала в зелени садов и огородов. Больше ничего примечательного в ней не было. Участки никто не возделывал, убогие избы поросли бурьяном.

По буеракам разведчики вышли к околице, осмотрелись. Шубин насчитал двенадцать дворов. Неудивительно, что этот населенный пункт был указан не на всех картах.

Снова примета времени. На въезде в деревню лежала перевернутая полевая кухня. За ней покоился советский внедорожник «ГАЗ-64». Капот был вывернут наизнанку. От салона и тех людей, которые в нем сидели, ничего не осталось. В кювете лежали тела в истлевших гимнастерках и шинелях. Здесь тоже отступала Красная армия, причем спешила, не имела времени забирать и хоронить тела.

Южная околица деревни взбиралась на холм, зеленел кустарник на глиняных уступах. Трех разведчиков Глеб определил на высоту, господствующую над местностью, приказал им смотреть во все глаза, сигнализировать в случае опасности и в критической ситуации принимать огонь на себя. С остальными он прошел деревню, прекрасно понимая, что зря теряет время.

Из своих домов ушли даже дряхлые пенсионеры. Негожино подверглось интенсивному и, похоже, скоротечному обстрелу. Во дворах зияли воронки, несколько избушек и сараев были полностью разрушены. Прямым попаданием была вдрызг разнесена интендантская гужевая повозка. Ее обломки валялись в грязи, там же белели лошадиные кости, обглоданные собаками.

Красноармейцы заходили на участки, осматривали сараи, дома.

С этой деревней что-то было не так. Именно о ней говорил полковник Куприн. Отсюда генерал-лейтенант Власов последний раз выходил на связь. Радиограмм больше не было, но и в плен он не попал. Что случилось? Вышла из строя рация?

Недалеко от западной околицы разведчики наконец-то наткнулись на что-то интересное.

Изба выглядела опрятно. Разрушения в этой части деревни отсутствовали.

Бойцы проникли на участок, и Бердыш тут же приступил к поеданию садовой малины. Ветки, усыпанные ягодами, свисали до земли. Он смутился под взглядом командира, насилу оторвался от неземного наслаждения.

На территории этого домовладения останавливались люди. Земля под крыльцом была истоптана, там валялись окурки советских папирос. В пристройке разведчики обнаружили засохшую кровь, окровавленные бинты, пустые упаковки от лекарств, использованные шприцы.

Дом они осмотрели с особой тщательностью. На кроватях кто-то спал, по крайней мере лежал. По полу в помещениях тоже качественно потоптались люди. Они оставили здесь обертки от шоколада, скомканную бумагу, в которую заворачивают продукты.

На тумбочке рядом с кроватью Шубин нашел очки с круглыми стеклами, осторожно поднял их за дужку. Стекло в оправе безнадежно лопнуло, держалось на честном слове. Вряд ли они были тут забыты. Хозяин просто оставил их за ненадобностью.

Генерал Власов носил очки именно в такой круглой оправе. Их видно на большинстве фотоснимков. Но, увы, не только он.

Глеб осмотрелся. Здесь отдыхал явно не простой человек. На подоконнике кружка, несколько грязных тарелок, вилка с ложкой. Это опять же ничего не значило. Хотя могло быть и наоборот.

Бердыш позвал командира взволнованным голосом. Он стоял на краю участка и отчаянно семафорил.

Шубин заспешил к сараям.

В груде мусора лежала советская рация. Задняя крышка была снята, наружу торчали провода, лампы.

«Сломалась! – подтвердилась забытая мысль. – Кто-то пытался починить ее в походных условиях, но ничего не вышло, отсутствовали необходимые детали».

– Мы на верном пути, товарищ старший лейтенант, – заявил Бердыш. – Это, кстати, не все, но вторая находка не такая приятная. Сюда посмотрите. – Он завернул за сарай, отбросил несколько веток.

Сладковатый запашок уже ощущался, но на свежем воздухе проблемой не стал. Шубин вытянул шею, зажал нос.

Тела были завалены досками и ветками малины. Их было двое, мужчины, не молодые, судя по седым волосам. Лица разложились, остались лишь серые маски. У одного была перевязана голова, у другого расстегнут китель, а грудь плотно обмотана бинтом. Лечение не помогло, раненые скончались. Значит, люди находились в этой деревне не один день. Один носил три шпалы в петлицах, другой – четыре. Подполковник и полковник.

Шубин отошел за угол и задумался. В принципе он не исключал, что в этой деревне обретался беглый штаб. Поломанная рация только подтверждала эту версию.

– Не меньше недели лежат, товарищ старший лейтенант, – сказал Бердыш. – Уйма времени прошла. Где теперь искать товарища генерал-лейтенанта?