Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона

— Полковника Витковского Владимира Константиновича, командира стрелкового батальона.

— Справится ли он с такой должностью?

— Справится. Он «первопоходник». Репутация его безупречна. К тому же он фронтовой офицер лейб-гвардии Кексгольмского полка и георгиевский кавалер.

— Прекрасно. С моей стороны возражений нет. Готовьте приказ на Витковского…

Тот разговор между Деникиным и Дроздовским на том не закончился. Речь шла о том, как бралась с бою Белая Глина, о готовности 3-й дивизии наступать дальше. Все же Дроздовский в тот день произвел на Деникина тягостное впечатление, навеянное гибелью полковника Жебрака-Русановича и потерями его полка: «Он говорил о Жебраке, о замученных добровольцах, о том, что большевики убивают и мучают всех. Мертвенно-бледный, дрожащим голосом он вспоминал о „вчерашнем“ — весь во власти чувства гнева и печали…»

…На следующий день после взятия станции Песчаноокопская и ставропольского села Белая Глина и мученической смерти Жебрака-Русановича командир 3-й дивизии впервые в Добровольческой армии подписал приказ о… сформировании чисто солдатского трехротного батальона из пленных красноармейцев.

Своим приказом, за которым последовали многие подобные в Вооруженных силах Юга России, Дроздовский словно хотел сказать, что проявленная им в Белой Глине ответная жестокость была неотвратимым возмездием. Но не политикой Белого движения в Отечестве.

История первой, чисто солдатской воинской части Добровольческой армии примечательна.

Нижними чинами отдельного Солдатского батальона стали военнопленные Командные должности в батальоне заняли офицеры 2-го Офицерского стрелкового полка. Несколько дней во главе батальона стоял полковник Витковский. Затем его сменил полковник Кельнер. После захвата Тихорецкой и сформирования из пленных же красноармейцев в станице Ново-Донецкой 4-й роты батальон был переименован в 1-й пехотный солдатский полк. Вскоре были созданы 5-я и 6-я роты.

К слову говоря, в ходе Гражданской войны из-за тяжелых ранений и гибели в боях сменилось немало его полковых командиров: Драгишевич-Никшич, Шаберт, Сипягин, Звягин, Ильин, Зеленин, Житкевич.

Небезынтересен такой факт. Два последних командира полка — полковники Е. И. Зеленин и Д. В. Житкевич — одновременно после Гражданской войны вернулись из белой эмиграции в Советскую Россию и одновременно же — 8 апреля 1931 года — были расстреляны, и останки их захоронены на Ваганьковском кладбище в Москве.

…В августе 1918 года в станицу Усть-Лабинскую из Ставрополя прибыл батальон (сто восемьдесят штыков), сформированный из солдат и офицеров 83-го пехотного Самурского полка Российской Императорской армии, который вел свою родословную с 1864 года. Этот полк, отличившийся в Кавказской войне, Хивинском и Ахал-Текинском походах, Первой мировой войне, имел немало наград, в том числе Георгиевское знамя.

Самурцев за их боевой путь можно без всяких на то натяжек считать гордостью русской армии. Основой полкового коллектива были призывники из степного Ставрополья, что еще больше крепило полковую спайку. Иначе говоря, пехотный Самурский полк был здоровой клеткой в армейском организме, пораженном раковой опухолью Февраля и Октября 1917 года.

Это был один из немногих примеров на грани Первой мировой и Гражданской войн, когда солдатский, полковой коллектив не распался под ударами революционной стихии митингов, братания с врагами, заседаний комитетов «без офицеров» и дезертирства Самурцы держали свою окопную позицию до последних для России дней Великой войны.

Полк не растаял на фронте, не бросил после митинга окопы и Георгиевское знамя самурцев, не стал по пути с фронта бандой мародеров. Он ушел с фронта только тогда, когда новая Россия официально вышла из войны ценой сепаратного Брест-Литовского мира и ликвидации старой армии. И вернулся в родные места, в Ставрополье, не растаяв по пути, сохранив оружие.

После Октября 1917 года и развала русской армии Самурский полк вернулся с фронта на место своей дислокации в город Ставрополь, где и был распущен по домам. Самурцы, отличавшиеся сплоченностью, во всех невзгодах сумели сохранить (спасти) Георгиевское полковое знамя и с ним влились в состав белой Добровольческой армии.

После слияния добровольческого Самурского батальона, которым командовал полковник Сипягин, с 1-м пехотным Солдатским полком в рядах 3-й дивизии Добровольческой армии появился Самурский пехотный полк, командиром которого стал Иван Иванович Сипягин, погибший в бою под станицей Ново-Павловской, заслуживший за доблесть в Великой войне Георгиевское оружие «За храбрость».

…Свое боевое крещение 1-й Солдатский батальон получил через пять дней после своего создания, при взятии узловой железнодорожной станции Тихорецкая с расположенной рядом одноименной казачьей станицей. Бой сложился на редкость упорный, поскольку овладение или удержание Тихорецкого узла давало сторонам огромные преимущества в последующей борьбе за Екатеринодар и всю Кубанскую область. Антон Туркул в мемуарах «Дроздовцы в огне» писал;