Генерал Георгий Шпак

Потом нас «переместили на Ташкент». Наши военно-транспортные самолеты приземлились в международном аэропорту Ташкента. Начинаем выгрузку, рядом взлетают пассажирские самолеты международных авиалиний, а мы в полном боевом снаряжении. Я к начальнику особого отдела: «Слушай, сейчас какой-нибудь иностранец «щелкнет», завтра все узнают, что в Ташкенте сосредотачиваются крупные военные соединения». Он доложил по команде, нас срочно перебросили в Саратов, где жили суток десять, занимались боевой подготовкой. Был сильный мороз, градусов 25. Поскольку основное число парашютов мы оставили в полку, всего три сотни взяли для группы захвата, то для высадки подразделений оставался только «посадочный способ». Когда самолет садится, боевая машина должна завестись и выехать из него, но заводить машину можно только, если она разогрета. А при морозе 25-28 градусов, чтобы ее завести, нужен «пускач», работающий по принципу примуса. Только струя огня бьет из этого «керогаза» вниз, так что может прожечь самолет. Запускать его нельзя, стало быть, завести машину нельзя. Думали, думали и придумали: стали сдергивать боевые машины автомобилями «Урал». Были подготовлены специальные тренированные команды. Когда самолет садился, «Урал» выдергивал первую машину в сторону и механик на земле запускал «пускач», когда выдергивалась вторая машина другим «Уралом», первая уже освобождала место. Вот так мы разгружали самолеты «со скоростью звука».

Операция или война

Герцог Артур Веллингтон, победивший Наполеона при Ватерлоо, отбиваясь от назойливых борзописцев, однажды произнес: «Сражение, как и бал, описать невозможно». Так же невозможно с точностью до грана выверить логику тех людей, которые приняли решение о вводе «ограниченного контингента советских войск» в Афганистан. Уж если и необходимо было такое действие, то когда еще был жив товарищ Тараки, к слову, за две недели до своего печального конца побывавший в Москве и настоятельно просивший о военной помощи. Власть ускользала из его рук. Силы контрреволюции поднимали один за другим мятежи, в стране царил хаос, остановить который могла только твердая руки. Товарищ Амин, амбициозный и двуликий, на такую роль не подходил, а его собрат по высшему руководству НДПА Бабрак Кармаль авторитетом ни в стране, ни в армии не пользовался. И все же в Кремле сделали выбор в пользу Кармаля.

103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, за которой зорко следили в НАТО, в середине декабря 1979 года рассредоточилась по нескольким аэродромам в напряженном ожидании мирного разрешения афганской проблемы.

Собственно говоря, Министерство обороны само создало себе трудности, которых вовсе могло и не быть. В начале 1979 года в жизни Воздушно-десантных войск произошло два знаковых события. Был «причислен к лику святых», т. е. по достижении 70-летия зачислен в штат Генеральной инспекции Минобороны СССР, командующий ВДВ Герой Советского Союза генерал армии В. Ф. Маргелов. Сменил его на этом посту генерал-полковник Д. С. Сухорукое.