Генерал Империи

Завершив молебен, Меншиков направился пообщаться с Абдул-Меджидом, сыном Абдул-Азиза I, убитого сыновьями брата отца, узурпировавшего его право на престол. На самом деле сыновья там были больше знаменем, так как в ходе младотурецкой революции хватало дельцов. Но это – не суть. Главное, у Абдул-Меджида, которого Максим тоже захватил в плен, было очень много претензий к родственничкам.

Не рассусоливая, наш герой предложил ему сделку. Чуть ли не с порога посулив престол Османской Империи. Но при выполнении им ряда условий.

– Перво‐наперво, после провозглашения Вас султаном, Вы должны объявить о выходе Османской Империи из коалиции Центральных держав и переходе на сторону Антанты, – произнёс Меншиков на немецком, который Абдул-Меджид довольно неплохо знал.

– Ожидаемо, – пожав плечами, ответил его визави.

– Второй шаг – перенос столицы. Вы должны тем же днём объявить, что столица переносится в… хм… в Багдад. Да, в Багдад. Хороший город. Вполне соответствующий идеологической и культурной компоненте вашей Империи. Тем более что султаны уже какое-то время претендуют на титул халифа, именуя себя так. Дальше земли. Все владения Османской Империи в Европе, Вифиния и Мизия в Малой Азии, а также все османские острова в Эгейском, Чёрном и Мраморных морях провозглашаются Восточно-Римским Великим княжеством и передаются мне в наследное владение.

– А почему Великое княжество? Почему не Империя или хотя бы царство? – с грустной усмешкой спросил Абдул-Меджид.

– Уговорил. Пусть это будет царством, – невозмутимо ответил Максим. – С Константинополем в качестве столицы, разумеется. Дальше. Синайский полуостров образует Синайское княжество и отходит Великобритании. Земли с преобладающим армянским населением в Малой Азии и Закавказье образуют Армянское царство и отходят Российской Империи. Включая Трапезунд… эм… Трабзон. Палестина с Иерусалимом образуют Иерусалимское царство.

– И отходят Вам?

– Да.

– Не жирно ли? – с раздражением поинтересовался Абдул-Меджид.

– В самый раз, – всё так же невозмутимо ответил Меншиков, сцепившись с претендентом на престол колючим, безжалостным взглядом. – И последнее. Вы должны будете выступить на площади у Святой Софии перед людьми и объявить о своём приказе казнить младотурецкий триумвират и своих родственников, что его поддерживали. Официальная причина – нарушение законов земных и небесных. Дескать, в припадке мракобесия они резали невинных людей Книги – армян, а также единоверцев – арабов.

– А что будет, если я откажусь? – не отводя взгляда, спросил будущий султан.

– Ничего неожиданного. Я казню Вас вместе с остальными, – максимально обыденным тоном заявил Максим и улыбнулся, стараясь выжать из себя максимально благодушную улыбку. – Повешу, – пояснил он. – Прямо там, на площади, вместе со всеми. Я и с этими мерзавцами хочу именно так поступить. Но у Вас есть шанс избежать такой участи.

– Они – мои родственники!

– Они причастны к убийству Вашего отца. Вы не хотите мести?

– Месть не приносит удовлетворения.

– Она и не должна его приносить. Месть – это предостережение от того, чтобы вновь совершались мерзкие поступки. Преступник должен помнить: его не простят, злодеяний не забудут и рук не опустят, стремясь наказать даже многие годы спустя. Без жалости и сожаления. Без скидок и поблажек.

– Как такие слова может говорить христианин? – раздражённо фыркнул Абдул-Меджид.

– Как Вы, наверное, знаете, я посещал отнюдь не христианский рай.

– Так это правда… Боже…

– Поверьте, Он, – подняв глаза на потолок, произнёс Максим, – не будет вмешиваться.

– Если всё так, то что Вам мешает убить меня после того, как я всё сделаю? Вы же дикий варвар!

– Вот сейчас было обидно.

– Простите. Я…

– Вы просто сказали, что думали.

– Да, – обречённо опустил голову Абдул-Меджид.

– Всё очень просто. Если бы Россия не была охвачена этим бардаком, то я без малейшего сожаления уничтожил бы и султана, и принцев османской крови. Всех до последнего. Даже полукровок, если бы смог их найти. Это привело бы к непреодолимому кризису власти в Империи и, учитывая обстоятельства, она бы развалилась по швам. То есть соседи смогли бы отхватить себе вкусные кусочки. В том числе и Россия. Но Россия сейчас этого сделать не сможет. Ей плохо из-за тех застарелых глистов и вшей, что она нахваталась за былые годы. А вот Англия, Франция и даже, чёрт её побери, Греция – сможет… смогут. Мы воевали, а плоды им. Это несправедливо, не правда ли?

– Они всё равно вмешаются.

– Франция охотно станет оккупировать земли, удерживаемые отдельными вооружёнными бандами, – да. Но воевать с Россией – нет. С Великобританией так же обстоят дела. Тем более сейчас. Эти две страны истощены и не готовы к новому, тяжёлому конфликту. Да и моя репутация чего-то да стоит.

– Вы не предложили ничего французам.

– Отдайте им Кипр.

– Но… он же оккупирован англичанами!

– Это должно быть Вашей заботой? Англичане получают Синай, который обеспечивает безопасность Суэцкого канала. Французы – Кипр. Почему нет? Тем более что законодательно Кипр за англичанами не закреплён. Они его просто оккупировали.