Генерал Кутепов. Гибель Старой гвардии, 1882–1914

9 (22) мая 1905 года подпоручик Кутепов был назначен временно исполняющим дела начальника «пешей охотничьей команды»[222], то есть команды разведчиков. Об этом периоде полковник Шеин писал: «Летом 1905 г. расположение армий на Сыпингайских позициях было прикрыто авангардами, выдвинутыми на 30–40 верст от позиций. Охотничьи команды вошли в состав этих авангардов, и потому в этом периоде мне только раз, да и то мельком, пришлось встретиться с подпоручиком Кутеповым, когда он приезжал в штаб полка, расположенный вблизи батареи. Это была моя последняя встреча с ним в Маньчжурии, и до апреля 1919 года мы не встречались»[223]

.

Где мог полковник Шеин встретить Александра Павловича в апреле 1919 года? Тогда, во время Гражданской войны, генерал-майор Кутепов командовал одной из войсковых групп на фронте у реки Маныч в районе железнодорожной линии Батайск – Торговая, прикрывая Ростов. В начале апреля 1919 года он со штабом был на станции Прохладной, а 15-го числа переведен на станцию Песчанокопскую и назначен командующим группой на Царицынском направлении[224]. Судя по всему, там и встретились полковник Шеин и генерал Кутепов.

Просматривая в архиве переписку генерала Кутепова уже в эмиграции, мы отмечали особое его отношение к ветеранам Русско-японской войны. Можно себе представить, с какой сердечностью встретил он полковника Шеина, тоже служившего в Белой гвардии. Александр Павлович был человеком тонко чувствующим, хотя и глубоко скрывавшим свою сентиментальность. Воспоминания о боевом крещении, о начале военной службы, надо полагать, были ему необычайно дороги. Апрель 1919-го, канун большого наступления на Москву… О чем тогда говорили старые боевые товарищи? Не только о предстоящих боях Гражданской войны, когда на стороне врага могут оказаться бывшие однополчане. Они вспоминали, конечно, о лихих ночных вылазках на сопках Маньчжурии, о службе в русской императорской армии… И снова задумывались о судьбе России…

А в Маньчжурии двадцатидвухлетний Александр продолжал испытывать судьбу. Однажды подпоручик Кутепов с несколькими разведчиками скрытно подобрался к японской заставе. На ней было более 70 человек. Унтер-офицер сбил прикладом часового. «Кутепов вскочил, крикнул «ура!» и бросился вперед со своими разведчиками»[225]

. Японцы в панике разбежались, а русским достались богатые трофеи: все пулеметы и много оружия и боеприпасов. «За эту операцию каким-то образом высшую офицерскую награду получил не подпоручик Кутепов, а его непосредственный начальник, который даже не участвовал в этой разведке. А. П. об этом никому не говорил ни слова, но по окончании войны, когда он был уже в Преображенском полку, один из офицеров Выборгского полка в разговоре с солдатами выяснил истинную картину лихой Кутеповской разведки. Немедленно было возбуждено дополнительное ходатайство о награждении подпоручика Кутепова орденом Святого Георгия, но это представление запоздало на два-три дня, так как за день до его поступления в высшую инстанцию последовал высочайший указ о прекращении дополнительных награждений за японскую войну»[226].

Однажды Александра Павловича отправили в Монголию для покупки лошадей. Передвигаясь по монгольским степям с небольшим отрядом, подпоручик Кутепов не раз подвергал свою жизнь опасности. «Бывали стычки с хунхузами. В одной из таких стычек убили лошадь под А. П. В другой стычке хунхуз наскочил на Кутепова, А. П. выхватил шашку и сразу выбил из рук хунхуза винтовку. Хунхуз бросился с ножом. «Я мгновенно вспомнил шашечные приемы в училище, – рассказывал А. П., – и ударил хунхуза по всем правилам… Но действовать холодным оружием, пожалуй, самое неприятное дело»[227]

.

Позднее Кутепов не раз рассказывал сослуживцам историю, в которой смекалистый солдат ловко «поддел» его: «…путь был далекий. Я берег лошадей. Казенное имущество, да и остаться без коня – гибель. Было установлено точно, когда и как кормить и поить лошадей. А один солдат взял да и обкормил разгоряченную лошадь. Раздулся у нее живот, и пала. Накалился я страшно. Позвал солдата и только сквозь зубы сказал – отдам тебя под суд. Ну а солдаты уже знали, что слово мое твердо. Солдатишко этот всю дорогу старался попасться мне на глаза и чем-либо услужить, прямо осточертел, но я ему ни звука и не гляжу на него. Подъезжаем к одной фанзе, хочу войти в нее, а уж этот солдат вертится у меня под ногами, дверь, что ли, хочет отворить. Я споткнулся и в сердцах оттолкнул его. И толкнул-то его легонько, а он возьми да и треснись о землю. Я и говорю – прости, братец. Тут он вскакивает – покорнейше благодарю, Ваше Благородие, что простили. Ну что же после этого станешь делать? Простил. Поддел он меня».

Командировку свою подпоручик Кутепов выполнил блестяще. Закупил лошадей, привел их в полном порядке и еще сдал в казначейство большую сумму денег против составленной интендантом сметы»[228].