Генерал Пиночет и его оловянные солдаты

Еще 14 сентября президент Альенде объявил о подготавливаемом оппозицией «сентябрьском плане», по которому должен был быть остановлен транспорт и тем самым парализована национальная экономика. Психологическое давление, оказываемое печатью и радио, провоцирование нестабильности, которая еще больше усиливалась уличными беспорядками, недовольство, вызванное ростом цен, кажущаяся беззащитность перед лицом экономической агрессии Соединенных Штатов – все это составляло единый план, направленный на содействие успеху предстоящей операции. Разоблаченная Альенде реакция перенесла дату начала операции.

В октябре была предпринята попытка полностью парализовать страну, свергнуть Народное правительство или хотя бы заставить его существенно изменить свою политику. Причиной этому послужили претензии, предъявленные правительству Конфедерацией владельцев грузовиков. Не прошло и месяца, как им было разрешено повысить цены на перевозки на 12 %. Шесть из семи пунктов требований носили политический характер, например требование предоставить гарантии для радиостанции «Радио агрикультура», органа латифундистов, или разрешить бумажному комбинату «Мануфактура де папелес и картонес», принадлежавшему Хорхе Алессандри, повысить цены, на чем он давно настаивал.

Характерной особенностью таких конфликтов во времена Народного единства было то, что компании наряду с попыткой создать политическую неразбериху (а это было их главной целью), представляли требования экономического характера. Таким образом, если они не добивались успеха в своих попытках навязать обструкцию в плане политическом, то по крайней мере получали в утешение большие прибыли.

Опасность положения крылась в том, что автомобильные грузовые перевозки составляли две трети всех перевозок в стране: 6 тыс. против 3 тыс. тонно-километров, перевозимых по железной дороге. Из 47 200 грузовиков, имевшихся в Чили, 17 тыс. принадлежали владельцам, входившим в Конфедерацию владельцев грузовиков, которая и спровоцировала конфликт. В их число входило и большинство из 3500 тяжелых грузовиков, что было немаловажным. 29 тыс. грузовых машин были частными, и 18 тыс. принадлежали государству. (Эти данные приблизительные. Все источники приводят разные цифры.)

В ответ на забастовку правительство ввело чрезвычайное положение в 21 из 25 провинций страны. Было отдано распоряжение конфисковывать неработающие грузовики.

В связи с этим распоряжением сенатор от Национальной партии Франсиско Бульнес сделал заявление, которое в своем роде является характерным: «То, о чем объявил президент, представляет собой акт о конфискации имущества, правом которого в темные времена далекого прошлого пользовались тираны, сатрапы и самодержцы… А такой мерой не только затрагивается право частной собственности, но и нечто более важное, а именно: обвиняемых лишают права на защиту перед судом… Это означает, что мы живем под властью незаконного правительства» (журнал «Эрсилья», № 1944).

К забастовке владельцев грузовиков вскоре присоединились и другие. Первыми, как и следовало ожидать, сделали этот шаг две организации: Ассоциация промышленного развития, руководимая Орландо Саэсом, и Национальная ассоциация сельского хозяйства, направляемая Мануэлем Вальдесом; промышленная буржуазия и лати-фундистская олигархия объединились против Народного правительства, Саэс оказывал давление на владельцев промышленных предприятий, с тем чтобы они немедленно приостановили всякую производственную деятельность.

За ними последовали Конфедерация торговли, предводительствуемая Рафаэлем Кумсилье, и Конфедерация производства и торговли, руководимая Хорхе Фонтайне, братом высокопоставленного чиновника из «Эль Меркурио». Позднее к забастовке присоединились союзы медиков и адвокатов. 17 октября генеральный совет коллегии адвокатов обнародовал заявление, в котором говорилось о завершении «процесса, ставящего правительство вне рамок конституции и закона».

Правительство ввело нормирование на горючее. Был создан Национальный координационный комитет по транспорту, руководителем его назначили контр-адмирала Исмаэля Уэрту (которого позднее военно-фашистская хунта назначила министром иностранных дел).

Виктор Хара

19 октября Национальный фронт ремесленников и лиц свободных профессий обратился с воззванием к стране, в котором подтверждалась ранее принятая резолюция, требовавшая отставки президента. Если он, говорилось в документе, не может найти выхода из создавшегося кризиса, то должен «повести себя в соответствии с желаниями большинства нации, нашими демократическими традициями и следовать историческим образцам незаинтересованности и патриотизма, свойственным руководителям страны».

В те дни президент трижды выступал по радиотелевизионной сети, чтобы информировать народ о ходе событий и подтвердить решимость правительства не отступать перед давлением, оказываемым на Народное единство.