Генерал Раевский

С 12-го сего месяца ожидал ежедневно жены моей, не отправлял я нарочного, с которым полагал уведомить Вас о здешних обстоятельствах. Каменский ещё жив, но сомнительно, чтобы долго протянулся. Пять дивизий выходят отсюда на границу Галации и далее, в том числе и моя, которая пока следует до Хотина, там будет командовать, как кажется, Барклай-де-Толь. Брату Григорию Александровичу остаётся, как я думаю, ехать в Петербург, о чём нужно будет Вам, милостивый государь, переписаться. С австрийцами у нас ладно, и если мы круто приступим к полякам, чем должно начать, то они и пруссаки к нам пристанут. Вот последние известия наши из Петербурга. Вы, может, знаете больше, но я нелишним почитаю Вас уведомить. Ожидают, Кочубей будет на месте Румянцева. Я здесь ожидаю жены моей и к 13 марта буду в Хотине, письма ж Вас прошу адресовать на Каменец-Подольск...

Николай Раевский.

   24 июня, Киев

Вчерась был я, милостивый государь дядюшка, у Милорадовича. Он был болен, в постеле, я ничего ему не говорил о деле по сей причине, а всячески за ним волочился. Нынче был ещё, он уже не гневался, прочёл письмо Ваше и данное право, почему согласился, что мужики суть подданные. Он ничего против Вас не сделает и хочет даже сам побывать у Вас. Буде Вы чего-нибудь от него желаете, то через некоторое время пишите к нему через меня под открытой печатью. Он человек честный, простой и смешной до приятности, но услужливый чрезвычайно. Вот, милостивый государь, всё, что касалось до дела Вашего. Мейендорф приехал из Парижа в моё отсутствие, он сказывал, что французы оставляют Гишпанию совсем. Бонапарте поставляет причиной обстоятельства политические, требующие его войска на севере Франции. Все, говорит он, приметили в нём большую перемену моральную, он стал нерешительным, и всякое известие приводит его в замешательство, хулит его войска и говорит, что все его ненавидят. Я только что возвратился. Не советую предпринимать вояж Ваш в Николаев, от жаров он будет Вам несносен. Прошу покорнейше доставить верно и немедленно писание моё к матушке. Затем с глубоким почтением пребыть честь имею, милостивый государь дядюшка, покорный племянник

Н. Раевский.

4 июля, Киев

Сейчас уехал от меня Уваров в деревню, а потом в Молдавию. Видно, ему в столице худо и по тону его, и по предприятию.

О Молдавии же я имею известия свежие, кои суть следующие. Турки в довольных силах в Разграде, на дороге от Рущука к Шумле и показались в Сербии и в разорённой Силистрии. Слышал я, что Кутузов послал государю картину сил его, способов его, что, по мнению его, неприятель предпринять может и что он против него делать будет, донеся что в его положении он никакой ответственности на себя не берёт, то есть он просит войска, ибо хотя под его командой состоят дивизия 9-я в Яссах, 15-я на дороге к Хотину, 2-я гренадерская по обе стороны Днестра близ Хотина, 18-я в Каменце и 12-я в Могилёве, но это только на бумаге и трогать оные без позволения не смеет. Вот обстоятельства Молдавии. Прошу Вас, милостивый государь дядюшка, прилагаемое письмо с нужными квитанциями доставить в Балопышку, оттудова, надеюсь, что Вы приказали по письму моему взять Вашу коляску...

Николай Раевский.

18 августа, Киев

Полки моей дивизии подвинулись вперёд; моя квартира переводится в Радомысль. На моё место из Молдавии 12-я дивизия, 24-я и 7-я тоже передвинулись. Я через несколько дней еду в Полтавскую губернию, в Ромны, для осмотра моего рекрутского депо и оттоль в Смелу прямо... Турки на нашей стороне Дуная, в Малой Валахии, 15-я и 19-я дивизии пошли с Днестра к Кутузову. Простите, что нескладно и не чётко пишу: сейчас с пожара, устал до смерти. Спасением Вашего дома обязаны мне, моему адъютанту, караулу и собственным людям, ибо мои люди, поливая дом, друг друга поливали, для того что горячо было стоять.

Бердичев горит, Остров горит и многие другие местечки, а нынче слышал то же про Дубно...

Николай Раевский.

31 августа, Каменка

В ту минуту, как я приехал сюда, не мог я с посланным матушки писать к Вам, милостивый государь дядюшка, и уведомить о известии, полученном от князя Багратиона. Он назвался главнокомандующим корпусом Докторова и тремя дивизиями, а как сия армия называться будет, не знаю. Он уже теперь должен быть в Киеве, о чём он ко мне пишет, как и о том, что остановится у меня, полагая, что я в Киеве, а я уже переведён в Радомысль. Главная квартира будет в Житомире. Через два дня буду иметь честь лично принести моё глубочайшее почтение, милостивый государь дядюшка,

Николай Раевский.

7 сентября, Киев