Генерал Родимцев. Прошедший три войны

В Албании мы жили в столице страны Тиране. В соответствии со статусом отца и служебной необходимостью наша семья проживала в небольшом двухэтажном особняке, в отдалении от советского посольства и торгпредства. На первом этаже располагался зал, где проводились официальные приемы, и служебные помещения, а на втором этаже – жилые комнаты. Главным открытием для меня явилась плоская крыша, на которой мы нередко сидели вечерами, когда после жаркого дня с близких гор опускалась прохлада. Ничего подобного ни я, ни мама раньше не видели, в отличие от отца, который уже повидал все это в Испании.

Улица, на которой мы проживали, была почти вся отдана дипломатическим представительствам. Над зданиями развевались национальные флаги, вокруг была слышна иностранная речь, в маленьких двориках играли дети сотрудников. Рядом с нами находилось посольство Чехословакии. Я очень быстро вошел в контакт с их детворой, мы вместе играли и на их территории, и на нашей, и на улице, благо машины по ней проезжали нечасто. Видимо, с тех пор мне запомнилось звучание чешского языка, в котором много созвучных русскому языку слов, правда, имеющих нередко совсем другое значение, а главное – я научился произношению, очень своеобразному, которое не могут освоить многие взрослые люди, изучающие чешский. Дети быстро воспринимают любой язык, и я в итоге выучил довольно много чешских слов. Когда, спустя много лет, я приезжал в Чехословакию в командировки, то местные товарищи удивлялись, как умело я воспроизвожу интонации их языка, что многим иностранцам не под силу. Примерно так же происходило мое общение и с албанскими ребятами, с которыми мы часто играли в футбол на соседнем пустыре.

Сегодня трудно представить, чтобы дети, тем более иностранцы, могли одни, без взрослых перемещаться по большому городу, да еще пешком. Но в Тиране в те годы это было именно так. Если поначалу меня подвозили утром на машине в посольскую школу и так же забирали, что вполне естественно для проживания за рубежом, то впоследствии я очень часто самостоятельно ходил туда и обратно, а дорога в один конец занимала минут двадцать. Более того, я заходил иногда и в торговые ряды в центре города, где покупал разные сладости и кустарные, но добротно сделанные деревянные и оловянные фигурки солдатиков, самолетов, кораблей – маленькие детские радости. Никто и никогда не обидел, не обманул меня, а уж тем более не проявлял какой-то агрессии. Наоборот, знавшие меня торговцы приветливо махали мне руками, угощали фруктами, дарили мелкие сувениры.

Но лучше всего я запомнил школу, в которой проучился три года. Когда я приступил к учебе во втором классе, я был вторым учеником. Но успеваемость здесь ни при чем. Дело в том, что в школе было всего два ученика – кроме меня училась одна девочка-первоклассница. С моим приходом учительница так и занималась с нами – в одно время, в одном классе. В результате эта девочка за один год окончила сразу два класса.

Я пишу о своих детских впечатлениях о жизни в чужой стране, но из них, как мне кажется, становится понятно и то, как вообще складывалось наше там пребывание. А то, что в школе было всего два ученика, свидетельствует о том, что работа наших учреждений в Албании только начиналась. Поэтому дел и забот у отца было очень много.

Положение в экономике Албании в те годы было крайне сложным. Жизненный уровень населения был очень низким, большая часть его была занята в сельском хозяйстве. Страна нуждалась в финансовой помощи, а также во многих необходимых товарах. Основной объем экономической помощи Албании в 50-е годы предоставлял Советский Союз.

Что касается албанской армии, то помощь нашей страны в ее создании играла главную роль. Практически все, что было необходимо для укрепления обороноспособности страны, поставлялось из СССР. Мой отец со своими советскими и албанскими помощниками постоянно находился в разъездах. На советской «Победе», а порой и на других машинах с албанским шофером, переводчиком и адъютантом Володей Гущиным он не один раз объездил всю страну. Даже чисто физически это было непросто, учитывая, что Албания практически вся, за исключением небольшой прибрежной полосы, состоит из гор. Особенно тяжелыми, по рассказам отца, были поездки на север страны в район города Шкодер, где наиболее высокие горы, а дороги опасны и местами труднопроходимы.